Сначала всё выглядело вполне естественно. Жизнь кипела: весёлые разговоры, суета, смех. Потом появилась на свет внучка — Ганна. Дом наполнился новым смыслом. Ульяна словно расцвела: варила компоты, готовила манную кашу, гуляла с коляской по двору.
Но постепенно она начала ощущать — её стало как будто чересчур много. Оксана перестала делиться мыслями и спрашивать совета. Сын всё чаще молчал. Даже внучка теперь бежала не к бабушке, а к маме.
«Вот как оно бывает, — размышляла Ульяна, — растишь, отдаёшь всю себя… а потом становишься лишней».
Иногда она ловила на себе раздражённый взгляд Оксаны. Та сжимала губы всякий раз, когда Ульяна начинала объяснять, как «правильнее» сварить суп или во что одеть ребёнка.
— Мам, Оксана сама справляется, — говорил Андрей каждый раз, когда Ульяна вмешивалась. — У неё всё хорошо выходит.
После таких слов она старалась отойти в сторону. Но трудно оставаться в стороне, когда вся твоя жизнь сосредоточена вокруг тех, кому ты уже не нужна.
Прошла неделя в полном молчании. Ни одного звонка.
Ульяна не выходила из квартиры. Сидела у окна и наблюдала за тем, как на подоконнике копится мелкий ноябрьский снег. Внутри было пусто и холодно.
На третий день она всё же решилась пойти к Мелании — сестре покойного мужа.
— Ульяна, не принимай близко к сердцу, — мягко говорила та за чашкой чая. — Молодёжь нынче по-другому живёт: у них свои порядки… Мы-то душой жили друг для друга, а у них эти… «границы». Вот и твои туда же… — махнула рукой с досадой. — Пройдёт.
Ульяна слушала и кивала в ответ, но слова будто проходили сквозь неё.
— Я ведь только помочь хотела… Всё ради них старалась…
— Понимаю тебя. Но сын уже взрослый человек. Надо отпустить его путь… как бы ни было тяжело.
— А если он больше не вернётся?
— Вернётся обязательно. Все возвращаются рано или поздно… Когда понимают: ближе матери никого нет на свете.
Ульяна согласно кивнула головой. Но боль внутри не отпускала.
Вернувшись домой, она долго сидела на кухне напротив кружки Андрея с недопитым чаем. Не мыла её нарочно — казалось ей тогда: пока стоит эта кружка на столе — сын ещё где-то рядом…
Прошёл месяц в гнетущей тишине. Одиночество становилось всё тяжелее переносить. И вот однажды вечером она решилась пойти к ним сама.
Дверь открыла Оксана:
— Добрый вечер, Ульяна…
— Я ненадолго… Хотела Ганну увидеть…
— Она уже спит… Завтра в садик рано вставать…
Из-за плеча показался Андрей с усталым лицом:
— Мам… давай потом? Мы только прилегли немного отдохнуть…
— Я так соскучилась…
Он отвёл глаза в сторону…