Чтобы помнить, что мы способны — если захотим.
Мы легли спать поздно.
Ночь была спокойной.
Вдалеке тихо шумел прибой, а яблоня слегка стучала ветвями по крыше.
Я закрыла глаза и впервые за день ощутила: это место — наше.
Со всеми его недоделанными делами, зелёными помидорами и даже пустым пакетом от сахара, оставленным на столе — именно наше.
И сон наступил тот самый, дачный: тело было приятно уставшим, голова — свободной от городского шума, а сердце — умиротворённым и тёплым.
Перед нами лежала осень, которая обещала стать нашей.
Через пару дней Оля позвонила. — Наташа, привет.
Как ты? — Хорошо.
Тихо.
Мы дособрали малину, закрыли ворота, чтобы не было сквозняка, забрали из подвала банки.
Варенье у твоей мамы действительно волшебное. — Я передам, — вздохнула Оля. — Слушай, мы с Владимиром хотим ещё приехать.
Но без мамы.
И без грядок.
Просто посидеть с вами на террасе. — Приезжайте, — ответила я без колебаний. — Только сразу договоримся о правилах.
Покупаем продукты вместе, варенье — по желанию, караоке — не кричим после десяти, и… никакой бани в подвале. — Договорились, — рассмеялась Оля. — И ещё… маме я всё объяснила.
Она, конечно, обиделась, но потом сказала: «Ладно.
Пусть учатся».
Для неё это высшая степень одобрения. — Мы уже на пятом курсе, — усмехнулась я. — «Дачная академия имени Тамары Сергеевны».
Кстати, она всё же оставила схему бани у нас на столе.
На память. — Сожги, — посоветовала Оля. — Оставлю.
Пусть лежит.
Полезная вещь — как напоминание. — О чём? — О том, что в доме и в жизни хозяева имеют власть, — ответила я. — И о том, что даже самые уверенные доброжелатели порой нуждаются в слове «нет».
Оля замолчала. — Знаешь, — сказала она, — мне кажется, в молодости маму никто не спрашивал, чего она сама хочет.
Поэтому теперь она решает за всех.
Но она не враг.
Она просто… привыкла быть сильной. — Я понимаю, — кивнула я, хотя она меня не видела. — И я благодарна ей… за варенье.
И за то, что её напор помог нам очертить границы.
Иногда, чтобы понять, где твоя территория, нужно, чтобы кто-то попытался въехать туда с ведром. — Наташа, — рассмеялась Оля, — золотые слова. — Запиши, — сказала я. — На банке с крыжовником.
Чтобы не забыть. — Запишу.
И приедем в субботу, если вы не против. — Против только бани в подвале, — ответила я. — Всё остальное — добро пожаловать.
Я отключила телефон и вышла на террасу.
Сентябрьское солнце опустилось ниже, яблоки наполнились сиянием, воздух стал прозрачным и хрупким.
Внезапно я вспомнила мамину фразу: «Дом держится на тех, кто его любит».
И подумала: мы справимся.
Мы создадим здесь что-то своё — пусть даже не чеснок, а привычку прислушиваться к себе. — Наташа, — позвал Игорь из дома. — Пойдём?
Я чайник поставил. — Иду, — откликнулась я, — только ещё на минутку.
Я осмотрела участок — уже знакомый, уже наш, без чужих замыслов, но с нашей ответственностью.
И улыбнулась, потому что внезапно захотела… посадить одну строчку чеснока — маленькую, смешную, просто чтобы весной, когда появятся зелёные стрелки, мы снова сказали друг другу: «Сами».
Это «сами» стало лучшим вареньем этой дачи.
История читателя.
Свои рассказы присылайте на почту: [email protected]