Когда я вступил в брак в тридцать лет, за моей душой не числилось ни гроша. Нет, я не бедствовал, просто у меня не было никаких накоплений, наследства или хотя бы небольшой финансовой подушки. Моя жена, Ганна, выросла в семье с похожим укладом — там каждая гривна была на вес золота. Единственным её родным человеком был отец — пожилой мужчина лет шестидесяти, тихий и немногословный, живший на скромную пенсию.
Вскоре после нашей свадьбы он переехал к нам. Я не возражал — всё-таки это был отец Ганны, и я уважал её стремление заботиться о нём. Но то, что его присутствие затянется на долгие годы, я тогда даже представить себе не мог.
Двадцать лет. Он прожил с нами два десятилетия.
За всё это время он ни разу не предложил внести свою долю в оплату коммунальных услуг — ни за свет, ни за воду. Он не покупал продукты и не тратился на собственные лекарства. Никогда не предлагал посидеть с детьми или приготовить ужин. За собой почти ничего не убирал и крайне редко вступал в разговоры. Некоторые наши знакомые шутили: «Он у вас как памятник домашнего уюта».
Я старался сохранять спокойствие, но временами раздражение подступало к горлу. После трудового дня я возвращался домой, открывал почти пустой холодильник и видел его: он сидел в кресле посреди гостиной и неспешно пил чай — будто так и должно быть. Помню один вечер: сквозь зубы пробормотал себе под нос: «Наверное, неплохо жить без забот и счетов…» Но никогда не позволял себе сказать это вслух — чтобы он не услышал.
Каждый раз, когда злость начинала брать верх, я напоминал себе: он старик… отец моей жены… Кто позаботится о нём, если не мы? И снова гасил раздражение внутри себя и продолжал жить дальше.
Так проходили наши дни — один за другим складывались в годы. Дети взрослели. Мы как-то справлялись с расходами: порой перебивались от зарплаты до зарплаты — но держались вместе. А он оставался прежним — молчаливым наблюдателем жизни вокруг нас; словно часть мебели или элемент интерьера.
А потом однажды утром всё изменилось. Как обычно Ганна приготовила ему завтрак — тарелку овсянки. Подойдя позвать его к столу, она обнаружила его сидящим неподвижно: руки спокойно лежали на коленях… Он ушёл тихо во сне.
Похороны были скромными до предела. Родственников у него больше не осталось; все заботы легли на нас с Ганной. Я принял это без ропота: считал своим последним долгом перед ним — ведь двадцать лет он провёл под нашей крышей… нравится мне это или нет.
Через три дня жизнь начала понемногу возвращаться в привычное русло… пока вдруг кто-то не позвонил в дверь.
На пороге стоял пожилой человек при галстуке; строгий костюм сидел безупречно, а в руке он держал кожаный портфель.
— Вы Андрей? — спросил он учтиво.
Я утвердительно кивнул; внутри шевельнулось лёгкое беспокойство.
Он вошёл внутрь и аккуратно положил портфель на стол в гостиной.
Глава 1
Мужчина представился: Сергей Петрович, юрист по профессии. Его лицо оставалось спокойным и невозмутимым; однако во взгляде читалась особая важность момента…