Утро в деревне было туманным и сырим, будто сама природа скорбела. Лес скрылся в пелене, и казалось, что сам воздух стал тяжелее. Алексей, мужчина с усталыми глазами и седыми висками, натянул шапку и позвал:
— Рекс, вперед, дружок.
Лохматый пес, вечный спутник его одиночества, весело залаял и метнулся в сторону заброшенной тропы. Тропа, заросшая, тихая, как забытая сказка, привела их к болоту. И там раздался плач.
Детский.
Рекс зарычал и рванул вперед. Алексей, напрягшись всем телом, побежал за ним.
В камышах, в вязкой трясине стояла девочка. Худенькая, бледная, с пустыми глазами.
— Дядя… только не отдавайте меня маме… — прошептала она.
Алексей спас её. Принёс домой. Окутал пледом. Поставил чайник. Он чувствовал — вернулась какая-то цель. Возможно, смысл.
На следующий день приехала Светлана, участковый. Выслушала, осмотрела девочку, взяла показания. И сказала строго:
— Мы заберем её в приют на обследование. Так надо.
Алексей побледнел.
— Нет, подожди. Она боится. Её нельзя сейчас туда.
— Мы не можем оставить её здесь. Ты сам знаешь. Не оформлено. Закон. Алексей, она должна пройти через комиссию.
Лера молча подошла к нему, вцепилась в его руку. Он присел рядом, заглянул ей в глаза:
— Всё хорошо. Я рядом. Я тебя не брошу.
⸻
Прошло две недели. Алексей звонил, писал. Ответ был один: “Расследование идёт. Девочка в центре. Доступ ограничен”. Светлана больше не брала трубку.
Однажды он поехал туда сам — в город, в серое здание с облупленными стенами. В приёмной ему холодно ответили:
— Девочку осматривают психологи. Ваша опека не подтверждена. Обратитесь через суд.
Он ушёл. Впервые за долгое время чувствовал себя снова беспомощным, как тогда, на войне, когда терял своих. Только теперь терял тихое доверие Леры.
⸻
Прошло три месяца. Зима была в разгаре. В одну из ночей Рекс завыл. Алексей, проснувшись, понял — сердце снова тревожится не зря.
На пороге стояла Светлана.
— Можно войти?
Она села, сняла перчатки, долго молчала. Потом тихо сказала:
— Леру вернули матери.
Алексей побледнел.
— Ты шутишь? Ты ведь… ты знаешь, что она творила!
— Психиатрическая экспертиза не нашла достаточных оснований. Мать — условно здорова, права восстановили. Опека забрала девочку. Мы пытались… но у нас руки связаны.
Алексей встал. Пошёл к печке. Не глядя, прошептал:
— А теперь?..
— Вчера ночью… поступил вызов. Соседи. Крики. Когда полиция приехала, девочка была… уже мертва.
Светлана смотрела в сторону, не в силах встретиться с ним взглядом.
— Я не смогла… Прости.
Алексей сел. Молча. Пёс положил голову ему на колени.
За окном падал снег. Медленно, беззвучно. Как будто само небо просило прощения.