Тамара подошла к автомобилю супруга и уловила, как он ведёт разговор с кем-то. Почти шёпотом, словно боялся, что их услышат.
Она направилась к соседке, которая поделилась с ней излишками рассады, а затем скрылась за кустами рядом с машиной, чтобы подслушать беседу.
Игорь находился за рулём их светло-бежевой «Лады-Гранты» и то повышал голос, то говорил приглушённо.
Коробка в руках Тамары словно стала тяжёлым грузом, а в горле пересохло настолько, что глотать стало сложно.
— Внимательно меня выслушай! Я больше так не могу. Понимаешь, я люблю свою жену. Мы прожили вместе двадцать лет. Не собираюсь рушить семью из-за какого-то служебного романа.
Тамару словно окатило кипятком. Значит, действительно есть другая женщина. Та самая Ольга из его отдела, которая постоянно звонила по вечерам, а муж непременно выходил на балкон и говорил вполголоса.
Она давно подозревала неладное, но предпочитала хранить молчание.
— Нет, домой больше не звони! — голос мужа стал резким, почти грубым. — И вообще забудь мой номер. Между нами всё кончено.
Тамара всё так же стояла неподвижно среди цветущих кустов, держа в руках коробку и пытаясь осмыслить услышанное.
***
Солнце уже поднялось достаточно высоко и начало припекать затылок, а в коробке нежные ростки рассады начали вянуть.
Но ноги казались неподвижными, а мысли путались в голове.
Странно, она давно подозревала мужа в измене, мысленно проигрывала сцены выяснений и представляла, как будет подавать на развод.
Даже придумывала, как обустроит жизнь в их двухкомнатной квартире одна.
Их семейная жизнь давно превратилась в надоевшую рутину: молчаливые завтраки перед включённым телевизором с утренними новостями, недовольство из-за повышения коммунальных платежей, поездки на дачу, чтобы побыть порознь и заняться своими делами.
Так продолжалось уже около десяти лет, как только Игорь устроился торговым представителем в компанию по продаже стройматериалов и стал часто уезжать в командировки по области.
И вот теперь, когда всё подтвердилось самым неожиданным образом, Тамара испытывала не разочарование или гнев, а странное, почти болезненное облегчение.
Он сказал этой женщине, что любит жену. После стольких лет молчания и растущего отчуждения он произнёс эти слова, защищая их брак.
Возможно, стоит попытаться вернуть то, что когда-то связывало их крепкими узами?
Телефон в заднем кармане джинсов завибрировал, заставив Тамару вздрогнуть от неожиданности.
— Ты где застряла? В машине душно, кондиционер опять барахлит. Давай шевелись, надо до обеда всю рассаду пересадить.
Игорь не подозревал, что жена стоит всего в нескольких шагах от него за кустами.
Тамара взглянула на экран телефона, затем на мужа, который поправлял зеркало заднего вида, и вдруг широко, искренне улыбнулась.
Впервые за последние месяцы улыбка была настоящей, исходящей из глубины души.
— Уже иду, не кипятись. Нина всякими сплетнями голову заморочила, — ответила она и направилась к автомобилю, стараясь идти спокойно.
***
— Что это ты улыбаешься? — Игорь подозрительно посмотрел на жену, когда она устроилась на пассажирском сиденье, аккуратно поставив коробку с рассадой у ног. — Мы же на дачу едем работать, а не на какой-нибудь курорт загорать.
Пружины сиденья заскрипели под её весом. Она пристегнулась потертым ремнём безопасности.