— Нет, ну это уже за гранью допустимого!
Я стояла в центре гардеробной, сжимая в руках одинокую пустую вешалку.
Моё новое платье из шёлка, оттенка пыльной розы, которое я выстрадала после трёх месяцев колебаний и купила на распродаже, исчезло. Просто растворилось — как будто его никогда не было. Это стало последней каплей.
Богдан заглянул в комнату, доедая бутерброд.
— Что случилось, любимая? Опять что-то не можешь найти?
Я метнула в него взгляд, способный прожечь стену.
— Не могу найти? Богдан, это уже не случайность — это какая-то эпидемия! Сначала мой кашемировый свитер — самый любимый!
Потом те джинсы — именно те, которые делали мою фигуру безупречной. Затем — винтажная блузка из шёлка.
А теперь и платье! И я ещё молчу о мелочах, которые исчезают регулярно!
Он тяжело вздохнул — тем самым знакомым вздохом, который означал: «Снова началось».
— Оксанка, ну ты же знаешь себя… Ты часто увлекаешься и забываешь. Мы же на прошлой неделе искали твои ключи по всему дому — а они оказались в холодильнике.
Если бы всё ограничивалось только одеждой… Но неделю назад пропало моё любимое кружевное бельё. Да-да, то самое французское. Особенное.
Я перевернула весь дом вверх дном. Заглянула даже туда, куда обычно не смотрю. И ничего. Исчезли бесследно. Ну скажите мне: кому могли понадобиться мои трусы?
Ответ был очевиден и в данный момент сидел на кухне с чашкой ромашкового чая и журналом в руках. Роксолана. Моя свекровь.
С тех пор как она стала наведываться к нам дважды в неделю «помогать по хозяйству», мой гардероб начал стремительно редеть — словно снег под весенним солнцем.
Она передвигалась по квартире с такой лёгкостью и тишиной, что её можно было принять за ниндзя. А после её визитов я неизменно обнаруживала пропажу какой-нибудь вещицы.
Сначала мне казалось, что я схожу с ума. Но когда исчезло нижнее бельё — всё сложилось в пугающую картину.
Она их крадёт. Причём делает это систематически. Более того — она их продаёт!
В воображении возникла сцена: полутёмный подвал где-то на окраине города; подпольная торговля вещами «с историей». В центре событий стоит Роксолана с хищной ухмылкой и протягивает мой кашемировый свитер подозрительному мужчине в плаще.
А бельё… О да! Оно уходит с молотка как редкий лот для особых ценителей эстетики…
— Мама просто старается помочь… — продолжал рассуждать Богдан, даже не замечая урагана эмоций внутри меня. — Она говорит: у тебя слишком много одежды, которую ты даже не носишь… Может быть, она просто отвезла их почистить? Или убрала повыше?
Я крепко сжала кулаки от возмущения.
— Почистить? Вместе с нижним бельём?! Богдан! Очнись! Твоя мама — клептоманка со стратегией! Я видела её взгляд на мои вещи: он вовсе не восхищённый… он оценивающий!
Она перебирает ткани пальцами так же внимательно, как ювелир рассматривает драгоценности… Будто прикидывает цену каждой вещицы на подпольном рынке модных находок…
Её сумка всегда казалась подозрительно объёмной после каждого визита домой…