Когда Богдан попал в аварию, Люба не растерялась. Три месяца она провела в больнице — ночевала на раскладушке возле его палаты, беседовала с врачами, делала массаж онемевшим ногам, когда он ещё не мог ими пошевелить. Его родители, уже немолодые люди, только разводили руками: мол, станет инвалидом — зачем тебе такая судьба? Даже её подруга Нина намекала: «Ты ведь ещё молодая и красивая. Найдёшь себе другого».
Люба лишь качала головой. Какой другой? С Богданом они столько всего пережили вместе! Познакомились ещё в университете, на третьем курсе. Он тогда подрабатывал в стройотряде — загорелый, с мозолистыми ладонями. А она — отличница, всё время проводила за учебниками. Он пригласил её на танцы, но она отказалась: мол, некогда — экзамены на носу. Богдан не отступал — приносил ей кофе прямо в библиотеку снова и снова. Месяц ухаживал настойчиво, пока она наконец не согласилась.
После окончания университета поженились. Богдан устроился инженером в строительную фирму, а Люба начала преподавать математику в школе. Жили скромно: однокомнатная квартира на окраине города, мебель покупали по акциям, машину взяли в кредит. Но были счастливы по-настоящему. Детей завести не удавалось — врачи лишь разводили руками и ничего определённого сказать не могли. «Стресс», — говорили они. — «Нужно расслабиться». Люба переживала сильно, но Богдан её утешал: «Будем жить для себя, Любка. Больше свободы».
И действительно — стали жить свободнее и легче на душе. Путешествовали по разным странам во время отпусков, начали ремонт дома и купили новую мебель. У Богдана дела шли вверх — дорос до начальника отдела с хорошей зарплатой. Любу тоже ценили: стала завучем в школе и пользовалась уважением среди коллег и учеников. Задумывались о новой квартире побольше или даже о доме за городом.
А потом случилась та авария… Пьяный водитель выехал на красный свет — Богдан даже не успел среагировать. Три недели он провёл в реанимации между жизнью и смертью. Люба почти совсем не спала тогда — всё время проводила рядом с ним в больнице. В школе как-то справились без неё: временно нашли другого завуча. А она всё сидела у его койки.
Когда его перевели из реанимации в обычную палату, врачи предупредили: «Сможет ходить со временем, но путь будет долгий — нужна серьёзная реабилитация». Богдан злился и едва сдерживал отчаяние.
«Теперь я калека,» — говорил он мрачно. «Обернулся обузой для тебя… Разведись со мной лучше и живи спокойно».
Люба даже слушать это не стала: «Ты что такое говоришь? Мы же вместе… всегда».
Реабилитация растянулась почти на полгода. Люба сначала оформила отпуск за свой счёт, потом взяла больничный по уходу за ним. Финансово стало тяжело — одной его больничной выплаты было недостаточно для жизни вдвоём; пришлось оформлять кредитные обязательства. Родители Богдана помогали чем могли из своей пенсии; её мама тоже старалась поддержать хоть немного из своих скромных средств.
Через восемь месяцев Богдан смог подняться на ноги самостоятeльно: ходил с тростью и немного прихрамывал при ходьбе. На работе его приняли обратно — руководство оказалось понимающим человеком; правда должность снизили временно: «Пока восстановишься», – сказали ему мягко… Он согласился – выбора особого не было.
Люба вернулась к преподаванию в школу – место завуча уже заняли другим человеком; пришлось снова вести уроки математики как рядовой учительнице… Конечно обидно было после всего пройденного пути назад откатиться – но это отходило на второй план… Главное – что рядом был живой Богдан…