Мария выпрямилась и повернулась к Максиму. На его лице ясно читались усталость, раздражение и уже сформированное обвинение. Он даже не поинтересовался её точкой зрения — просто принял сторону Ларисы.
— Я не кричала, — спокойно сказала она. — Я лишь сказала, что сама буду кормить Никиту и готовить ему еду. Твоя мама решила, что это повод для сцены.
— Мария, ну это же Лариса! Она волнуется, хочет помочь. Ты могла бы быть мягче с ней. Она ведь всё бросила ради нас и приехала через весь город.
— Её никто не просил. Это было её личное решение.
Максим провёл ладонью по лицу и тяжело выдохнул — так он всегда делал, когда предпочитал не вникать в суть конфликта, надеясь, что всё рассосётся само собой.
— Послушай, давай без лишнего драматизма. Мама скоро уедет. Потерпи немного… ради меня.
Мария молча смотрела на мужа: на его уставшее лицо, виноватые глаза и натянутую улыбку. Он просил потерпеть — не ради неё или Никиты, не ради их семьи… а чтобы самому избежать неудобства. Чтобы ему не пришлось оказываться между двух сторон и делать выбор.
— Когда? — спросила она негромко.
— Что «когда»?
— Когда твоя мама уедет? Назови точную дату.
Максим замялся и отвёл взгляд в сторону:
— Ну… может быть через пару недель. Ей же нужно привести свою квартиру в порядок — там ремонт начат…
— Через две недели?
— Или три… я точно не знаю. Мария, зачем ты устраиваешь допрос?
— Потому что три месяца назад ты говорил «через неделю». Потом было «две недели». Потом «до конца месяца». А она всё здесь живёт. И конца этому нет.
Голос Максима стал резким:
— Это моя мать! Она имеет право находиться в доме своего сына!
— Это дом не только твой. Это наш дом: твой, мой и Никиты. И здесь хозяйка я. А твоя мать — гостья. И эта гостья давно задержалась.
Они стояли друг напротив друга в полумраке комнаты под тихое дыхание спящего ребёнка за спиной. Между ними росла безмолвная пропасть непонимания.
Максим заговорил медленно:
— Завтра ты извинишься перед Ларисой как следует — искренне, а не для галочки. И прекратишь устраивать бунт в доме… иначе…
— Иначе что?
Он ничего не ответил — просто развернулся и вышел из комнаты, аккуратно прикрыв за собой дверь. Мария осталась стоять возле кроватки сына и слышала шаги мужа по коридору, скрип кровати в соседней комнате и приглушённые голоса: они обсуждали её за спиной… как усмирить непокорную жену… как вернуть её под контроль.
Она подошла к окну и распахнула створки настежь: прохладный ночной воздух ворвался внутрь свежей волной. Мария глубоко вдохнула его полной грудью — внутри было странное спокойствие: решение принято окончательно, пути назад нет.
Утром она поднялась раньше всех: покормила Никиту, переодела его и усадила с игрушками в манеж рядом с кухней; затем приготовила завтрак только для себя и сына. Детскую кашу из баночки — ту самую, которую принесла Лариса,— она демонстративно выбросила в мусорное ведро; вместо неё сварила кашу из органической крупы от проверенной продавщицы на рынке.
Когда Лариса появилась на кухне, стол был пустым; на плите ничего не стояло готового к подаче на стол. Женщина остановилась у двери с недоумением на лице:
— А завтрак где?
Мария сидела за столом с чашкой чая в руках; она спокойно подняла взгляд:
— Я уже позавтракала сама и Никиту покормила тоже сама. Для вас я ничего готовить не собиралась.
Лариса вспыхнула от возмущения:
— Это ещё что такое?! Я вообще-то живу здесь!
— Живёте пока да… но это вовсе не означает, что я обязана вас обслуживать каждый день как домработница. Вы взрослый человек — справитесь сами со своей едой.
Лариса резко вскинула голову:
— Максим об этом узнает!
Мария пожала плечами:
— Пусть знает.
Она допила чай до конца, вымыла чашку под краном и вышла из кухни с ребёнком на руках оставив свекровь одну посреди помещения среди тишины недоумения: три месяца Мария терпеливо готовила всем еду без слов благодарности; убиралась молча; стирала вещи всей семье; выслушивала замечания… А теперь вдруг восстала — хладнокровно и решительно.
Через час раздался звонок от Максима: он кричал так громко в трубку телефона, что Марии пришлось отодвинуть аппарат от уха:
— Ты обязана готовить! Это входит в твои обязанности! Моя мать голодать будет теперь у себя дома?!
Мария отвечала спокойно:
— Я готовлю себе еду сама и кормлю нашего сына тоже сама. Твоя мама вполне способна приготовить себе завтрак самостоятельно или заказать доставку еды… вариантов достаточно много для взрослого человека со своими руками и телефоном под рукой…