С мужем она рассталась несколько лет назад. Семья не сложилась — он начал гулять, и она вернулась к матери с маленькой Машей. Сначала всё складывалось неплохо: мама уволилась с работы, а она устроилась преподавателем начальных классов по своей специальности. Она быстро вошла в ритм, увлеклась профессией, привыкла к коллективу.
Однако теперь…
Сегодня произошло то, что можно было считать последней каплей — на уроке ученик Вася Коваленко потерял сознание, рухнул в голодный обморок. Именно тогда Тамара позвонила в Мена и договорилась о встрече.
В сентябре на педсовете им сообщили о призыве учителей на село.
— Сельские школы остро нуждаются в педагогах, они обделены образовательными ресурсами. Сейчас, когда мы вступаем в новую эпоху…
О том, какая именно эпоха имеется в виду, не мог объяснить даже автор этих директив. Но учителям, направляющимся в сельскую местность, обещали жильё, продовольственные паи, сельские надбавки и другие льготы…
Так и отправлялась Тамара Сергеевна, преподаватель начальной школы, в Мена, чтобы обсудить перевод на село. Накопилось, достало, терпеть больше не было сил.
Домой она шла пешком — чтобы сэкономить. Шагала и размышляла: правильно ли поступает? Согласилась ли она работать в отдалённом уголке Винницкой области — в Октябрьском районе, в селе Олевск. Да и не в самом селе, а в небольшой деревушке с восьмилетней школой. А название у деревушки говорящее — Тального.
Но лучше ли там? Вряд ли. Однако обратного пути уже не было. И сейчас, придя домой, она сообщит об этом матери. А завтра об этом узнают коллеги в школе, и начнётся круговорот событий…
***
На следующий день слова Сергея подтвердились — Владимир вновь стал свидетелем беспредела на рынке: попрошайки, их «пастухи» и разборки.
Он уже решил уезжать вечером, хоть и не продал почти ничего. Ну да ладно. Что-то оставит брату, а остальное сдаст на рынок в Олевске. Здесь мельтешить больше не хотелось.
Он искал глазами ту девочку, но на этот раз на рынке её не заметил.
В четыре часа дня из Каменца-Подольского взмыл ввысь легендарный АН-2, более известный как «кукурузник», направлявшийся в районный центр — Олевск. Поэтому Владимир свернул торговлю, не дожидаясь закрытия рынка, попрощался с соседями и двинулся к родным, взвалив на плечи тяжёлые мешки.
Во внутреннем кармане пиджака, под бушлатом, лежали немалые деньги для своей молодой семьи. Он останавливался, оглядывался.
Его брат проживал в деревянном двухэтажном доме — бараке. Такие дома стояли здесь рядами, между ними разбросаны гаражи и сараи без чёткого плана, расположенные беспорядочно. Кустарники и заросли, хлам везде.
К тому же повсюду растекались огромные лужи и грязь, асфальта не было, ноги скользили.
Вдруг Владимир заметил, как за углом мелькнул подросток.
Стало ясно — его ведут. Напасть и отобрать деньги здесь легко, лучше места не найти.
Владимир был крепким, жилистым парнем, не из трусов, но испытывать свои силы не хотел. Да и был ли он один — неизвестно. Забрать деньги — дело нехитрое. Обычно смелый Владимир сейчас ощутил липкую дрожь страха.
Он оглянулся, быстро свернул за угол, оценил обстановку, сунул баул и мешок в кучу мусора и бочек, а сам быстро взобрался на доски, лежащие между сараями.
Через минуту он уже лежал на сырой крыше одного из гаражей. Лежать пришлось долго. Он ждал. Пошёл снег с дождём, а он не шелохнулся. За это время убедился, что преследователей как минимум двое. Они переговаривались и даже перекрикивались — потеряли его.
Видеть их он не мог, поэтому выжидал момент. Но успеет ли он на самолёт — сомневался.
Однако успел. Сергей помог — договорился с пожилым соседом, дядей Фёдором, о машине. Они направились в аэропорт.
Аэропорт в Каменце-Подольском — вытянутое, двухэтажное, старое здание. Они спешили, выскочили из машины… и тут…
Владимир сразу заметил девочку.
Они ещё стояли у машины, разгружали сумки, торопились, чтобы затем быстро отправиться на посадку, когда он увидел её — всё в той же куртке и сандалиях. Глаза бегали, она искала, к кому подойти.
Владимир осмотрелся — подростков вокруг не было, девочка стояла одна у входа в здание аэропорта, на сквозняке. Вот она подошла к какой-то женщине, просила милостыню, но та делала вид, что не замечает её.
План созрел так быстро, что сам Владимир потом удивлялся. Бросившись, со скоростью спринтера, он рванул через площадку, рывком притянул девочку к себе, закрыл ей рот рукой, подхватил на руки и направился к машине.
На ходу крикнул:
— Грузи назад! Быстрее! Поехали! — а потом подбодрил криком растерявшихся провожающих. Он уселся на заднее сиденье, крепко прижал ребёнка к себе.
Когда москвич тронулся, к нему уже бежали с обеих сторон. Но они свернули и рванули к выезду из города. Опытный водитель быстро выехал на трассу, ведущую совсем не туда, куда требовалось.
— А что мы делаем? — крутил головой он, — Это же местные отморозки.
— Кажется, мы ребёнка похитили, — ответил за Владимира Сергей. Обернулся, посмотрел на Владимира с вопросом.
Владимир взглянул на девочку. Она вжала голову в плечи, наклонилась вперёд, готовая к худшему. На вид ей было около пяти-шести лет. Только теперь Владимир понял, что рот ей не прикрыт, но девочка не кричит.
— Никого мы не похищали! — говорил он скорее для девочки, — У меня такая же дочка. А эти гады… Живём мы сыто, слава Богу. Коровы, своя сметана, свиньи, огород. Муку в колхозе дают. А она, гляньте, в сандалиях. И я видел — её бьют. Эй, — он покачал ребёнка за плечики, — А мама у тебя есть?