— Ну, что ты плачешь? – соседка по палате погладила её по голове. – Второй день уже у нас и всё плачешь. Тебя как зовут?
— Вика.
— А меня Юля. Всё успокойся!
— Никогда не думала, что буду доживать в доме престарелых, — продолжала плакать Виктория.
— Тебе сколько лет?
— Семьдесят.
— Мне семьдесят четыре, — стала рассказывать Юлия. — Когда сюда попала, тоже семьдесят было. Сын у меня пил. Попал под суд. Восемь лет ему дали. Стыдно соседям в глаза смотреть. Пустила в квартиру квартирантов на восемь лет, а они за это меня сюда устроили. Сын уже половину отсидел, а я, похоже, здесь навсегда. У меня кроме сына никого нет.
— Зато у меня родственников много, а всё равно сюда попала.
— Ты расскажи, Вика! Легче будет.
Новенькая села на кровать провела рукой по мокрым глазам:
— У меня дом хороший двухэтажный, вот только убежать оттуда захотелось. У меня два сына и дочь. С Геной, мужем моим думали, определим старших, а Кирилл, младший с нами останется.
Виктория шмыгнула носом, ещё раз вытерла глаза и окончательно успокоившись продолжила.
— Но всё наперекосяк пошло. Со старшим сыном, Данилом, переругались. Привел он невестку, худенькую, невзрачную. Отца у неё не было, а с матерью они с копейку на копейку перебивались. Сама на четыре года младше Данила. Сын-то тогда уже работал и хорошие деньги зарабатывал. Как я его отговаривала, но для него эта девчонка дороже матери стала. Уехали они в наш областной центр и совсем не показываются. Данил только на похороны отца и приезжал. Правда, денег привёз. Похоронили отца, он сразу и уехал. Это всё сноха, Настька, мне козни строит. У меня ведь там внучка и внук. Уже большие, а я их так и не видела.
Виктория вновь заплакала:
— Гена мой уже шестнадцать лет уже как умер. Царствие ему небесное, — перекрестилась, а следом за ней и Виктория. – Вот после этого и пошло всё кубарем. Кирилл уже с нами жил с женой и тремя детьми, один другого меньше. Я на пенсию пошла и всё с ними, света белого не видела.
— Ой-ой-ой! – покачала головой Юлия, сочувствуя новой подруге.
— Это ещё ничего. Здесь Ленка, дочь моя, от мужа ушла и ко мне с двумя дочерями вернулась. Куда деваться? Не выгонять же её. Стали все вмести жить. Она всё со снохой ругалась. Обе себя хозяйками в моём доме чувствовали. Пятеро детей, крик… с ума можно сойти.
— Ой-ой-ой! – продолжала качать головой подруга.
— Но это я ещё терпела. Затем внучки выросли. Старшая в подоле принесла и тоже ко мне, а недавно младшая жениха привела. Вот тогда ад и начался. Сама упросила, чтобы меня сюда устроили.
— Что же ты, Вика, плачешь? Проживем как-нибудь
— Ой, Юля, я ведь и с детьми, и внуками, и даже правнуками нянчилась, а на старость лет оказалась никому не нужной.
— Всё! Сейчас на обед пойдём, покушаем и легче будет.
***
Но легче не стало. Тем более, и не звонил никто на её старенький телефон, который ей ещё супруг купил. Лишь через неделю дочь позвонила. Схватила Виктория Борисовна телефон, в надежде, что всё образуется и её обратно позовут:
— Здравствуй, мама! – раздался ровный голос дочери.
— Здравствуй, Леночка! Как вы там?
— Как обычно. Всё с Кириллом ругаемся. Хочет мне однокомнатную купить и выпроводить, вместе с дочерями и внуком. Вспоминает, что отец ему обещал дом оставить.
— А кто в моей комнате живёт? – спросила Виктория с ностальгией в голосе.
— Внучка твоя старшая с твоим правнуком. Кирилл всё возмущался, но я послала его, куда подальше.
— Вы уж не ругайтесь!
— Мама, а ты как там?
— Скучаю, — а слёзы сами потекли из глаз.
— Мама, не плачь. Привыкнешь и всё будет хорошо.
— Всё, доченька, до свидания! У нас ужин!
Выключила телефон и заревела. Подбежала подруга:
— Вика, Вика, что с тобой? Кто звонил?
— Дочь. Я думала, она меня обратно позовёт, а она, наоборот, сказала, чтобы я здесь привыкала.
— Мне совсем за четыре года никто не позвонил, — с грустью в голосе произнесла Юлия. — У меня и телефона нет.
Обняла Виктория свою подругу и заплакали вместе.
***
Месяц уже прошёл, а Виктория Борисовна так и не привыкла к жизни в доме престарелых. Всю жизнь рядом родные люди были и вдруг… Мысли грустные целыми днями из головы не выходят:
«Ведь всю жизнь для детей, для внуков жила, а теперь никому не нужна. Так и умру здесь, среди чужих людей. Может я сама в этом виновата. Хотела для всех хорошей быть. И Гена мой всё старался для них, после пенсии всё работал, так на заводе и умер, сердце не выдержало. Неужели обо мне так никто и не вспомнит».
***
— Виктория Борисовна, к вам пришли, — сообщила зашедшая в палату медсестра.
— Кто? – вырвалось невольно.
— Мужчина какой-то, — пожала плечам медсестра. – Он там в фойе ждёт.
Торопливо вышла из палаты, а в голове стучало:
«Неужели Кирилл обо мне вспомнил? Он, пожалуй, вспомнит! Если только с Ленкой опять какие-то разборки».
Выбежала в фойе и застыла. Сделала шаг:
— Данил?! – и бросилась к нему. – Сынок!
— Мама! – обнял, прижал к себе. – Прости меня!
— Сыночек!
— Я даже не знал, что ты здесь. Думал, что у вас всё нормально. Прости, мама!
— Данилка, мой родной, я так рада, что ты не держишь на меня зла, — Виктория не могла сдержать слёзы.
— Мама, собирайся!
— Куда?
— Будешь у нас жить.
— Данил, а твоя Настя?
— Она не против. Собирайся!
— А я вас не стесню?
— Нет.
***
Виктория, буквально, забежала в свою палату и радостно сообщила:
— Юля, меня сын забирает.
— Кирилл? Ты же говорила, что у них тесно.
— Нет, Данил, старший мой сыночек.
— Ты же говорила, что вы с ним разругались, что его жена…
— Юля, сама не ожидала.
— Подруженька, какая ты счастливая! Ко мне уже никто не придёт
Виктория посмотрела на грустные глаза подруги, обняла её:
— Спасибо тебе за всё, Юля!
***
Возле ворот стояла красивая машина. Сын открыл дверку:
— Садись, мама!
— Какая у тебя машина! – села, огляделась.
Когда автомобиль плавно тронулся с места, спросила:
— Сынок, а ты где работаешь?
— У нас с сыном бизнес и у дочери с зятем – тоже.
— А Настя твоя не работает?
— Работает. Она заместитель мэра.
Сын произнёс это спокойным голосом, а для Виктории, словно гром прозвучал. Перед глазами возник образ худенькой невзрачной девчушки, которую четверть века назад привёл Данил и объявил, что она будет их невесткой. Вспомнила, как кричала на них, пытаясь доказать, что они не пара друг другу и, как из-за той девчушки рассталась с сыном на эти четверть века.
Возможно, могла бы тогда всё исправить, но у неё были младшие со своими проблемами, и вся забота была о них. Затем появились внуки, у которых тоже появились проблемы, и свободного времени совсем не осталось. Любимый муж умер. Старший сын всё это время отходил на второй план, а сейчас он забрал её из дома престарелых и везёт к себе.
***
Чем ближе подъезжали к их дому, тем страшнее становилось Виктории Борисовне. Ведь сейчас она встретиться со снохой, которую обидела тогда двадцать пять лет, с взрослыми внуками, которых ни разу не видела.
Автомобиль остановился возле красивого коттеджа, утопающего в зелени. Из ворот вышла красивая женщина, в которой трудно было узнать ту невзрачную девчушку. Она подошла, улыбнулась доброй улыбкой:
— Здравствуйте, Виктория Борисовна! – и обняла.
— Доченька, прости меня за всё! – она не могла сдержать слёзы.
— Ой, и вы нас с Данилом простите! Мы даже ни разу не поинтересовались, всё ли у вас в порядке. Пока он своей сестре не позвонил. Заходите! Дома поговорим.
Из калитки вышел высокий парень:
— Здравствуйте, бабушка!
И вновь слёзы полились из глаз Виктории Борисовну. Более двадцати лет она нянчилась с внуками, а его даже ни разу не видела, а ведь он тоже её внук.
***
Ей отвели огромную комнату, в которой было всё, включая огромный телевизор. Вечером пришла внучка со своим мужем. Быстро подружилась с бабушкой, и весь вечер рассказывала ей о своей жизни и о своих родителях.
И так легко стало на душе у Виктории Борисовне, ведь она опять среди родных.
***
— Юлия Анатольевна, к вам пришли, — заглянула в палату медсестра.
— Кто?
— Какая-то женщина. Она в гостевой комнате.
Торопливо бросилась туда, не представляя, кто бы это мог быть. Зашла. К ней бросилась элегантная пожилая женщина, её ровесница:
— Юлия!
— Вика, ты? Я тебя и не узнала.
— Решила тебя проведать.
— Садись, рассказывай, как ты?
Уселись на диванчик.
— Юля, уже полгода живу, как в раю. Дом у сына большой. Представляешь, у них даже домработница есть…
Закончив рассказ, вынула коробочку:
— Юлия, я тебе подарок принесла.
— Что это?
— Телефон. Будем с тобой перезваниваться. Сейчас я тебя научу им пользоваться. Это очень просто.
Объяснив подруги все премудрости пользования этим несложным аппаратом, наконец, спросила:
— Юлия, а у тебя, как дела?
— Вика, ты представляешь? Мне недавно сын звонил. Он как-то узнал, что я здесь и позвонил заведующей. Говорит, вернётся и заберёт меня отсюда. А я боюсь, что не дождусь.
— Дождёшься, Юлия! Обязательно дождёшься!
