Папа один на даче не останется — вернутся, займут спальню, и кого-то из гостей придётся определить в мою комнату. Такой перспективы мне совсем не хотелось, так что решила справляться своими силами.
Я уже размышляла, как бы аккуратно выяснить, надолго ли родня собирается задержаться, когда заметила: Сергей всё ещё топчется у входа.
— Да проходите же, не стесняйтесь, — сказала я и, заметив его усталый вид, добавила: — Можете прилечь на диване в гостиной. Позже постелю вам в спальне.
Сергей что-то пробормотал себе под нос — вроде бы дружелюбно — и неторопливо побрёл в сторону гостиной.
— Оксана! Где тебя носит? — донёсся из кухни голос тёти. Что-то там шуршало и звенело посудой. Я вздохнула, натянула улыбку и пошла встречать Марьяну с Маричкой.
Пришлось восхищаться каким-то бесполезным керамическим сувениром — даже не поняла толком, что он изображает. Радоваться абрикосовому варенью (которое у нас никто никогда не ел) и искать место в шкафу для огромного мешка орехов — хотя у меня на них аллергия.
Позже мы пили чай под нескончаемую болтовню Марьяны. Она явно решила просветить меня по поводу всех знакомых, соседей и родственников — кого я либо никогда не знала, либо давно вычеркнула из памяти.
Вскоре последовал прозрачный намёк: «голод не тётка». Пока я наскоро варила овощной суп с гречкой и разогревала покупные котлеты в микроволновке, женщины по очереди принимали душ после дороги и переодевались.
Я хотела позвать Сергея к столу, но заглянув в гостиную увидела: мужчина мирно посапывает на диване. Решив его не тревожить (всё-таки непросто быть мужем такой энергичной женщины), я укрыла его пледом и вернулась на кухню. Удивительно: Марьяна умудрялась одновременно без умолку говорить и при этом быстро уплетать ужин за обе щёки. Только когда она вышла в туалет, мне удалось задать вопрос Маричке:
— Кем хочешь стать?
— Наверное учителем… Точно не знаю… Мама сама документы подавала… — пробормотала девушка с опущенными глазами. Я чуть гречкой не подавилась от удивления. В этот момент вернулась Марьяна.