И Дмитрий пытался донести до неё правду единственным способом, который у него остался. Тем, что могла понять только она — он написал сообщение латиницей, намекая, что его вынудили.
«Не ищи», — умолял он. Но Екатерина всё равно будет искать.
С каждым днём надежда вновь увидеть мужа угасала. Роман проверил номер телефона, но это не дало никаких результатов. Позже, когда полиция убедилась в том, что Дмитрий действительно исчез, они опросили всех его знакомых и коллег. Однако и это не приблизило их к разгадке. Казалось, будто он просто испарился — исчез бесследно. Проходили дни и месяцы, и Екатерина начала привыкать к мысли о том, что Дмитрия больше нет рядом с ней и Марком. Она училась жить в новой реальности — без него. Хотя всё ещё продолжала надеяться и не прекращала поиски.
Первые месяцы были похожи на лихорадку: частные сыщики разводили руками, платные запросы в банки и мобильные компании (все счета Дмитрия обнулились, телефон был отключён), объявления на сайтах пропавших людей. Она заходила на форумы, расспрашивала о найденных телах в лесах или неизвестных пациентах психиатрических клиник. Всё было напрасно. От него осталась лишь одна короткая фраза.
Единственной связью с тем миром, где ещё теплилась надежда на поиски, оставался Роман. Он наведывался раз в неделю или две — всегда приносил Марку маленький подарок: машинку, книгу или набор конструктора. Он помогал по дому: чинил розетку с перебоями тока, приносил тяжёлые сумки из магазина или устанавливал новую цепочку на дверь. Возможно, им двигало чувство вины за то, что полиция так и не смогла помочь Екатерине найти её супруга. По крайней мере она думала именно так — до того вечера на кухне.
— Я понимаю: нужно время… Но ведь столько уже прошло… Может быть, стоит позволить себе снова жить? Открыться кому-то?
Он осторожно положил ладонь поверх её руки. Екатерина медленно убрала руку из-под его пальцев — мягко и решительно одновременно. Она посмотрела ему прямо в глаза и тихо сказала:
— У меня есть муж. Где бы он ни находился — он существует для меня. И пока я не узнаю правду о нём… я останусь верной ему.
Она говорила спокойно и без надрыва: просто иначе не могла — ведь когда-то дала обещание быть рядом с Дмитрием во всех обстоятельствах жизни: в радости и горе, при болезни и здоровье… И нарушить эту клятву было бы предательством самой себя.
Роман опустил взгляд:
— Прости… Я не хотел задеть тебя… Я сам серьёзно отношусь к брачным обетам… Просто вы с Марком мне очень дороги… Я хотел бы сделать вас счастливыми.
— Не надо просить прощения… Ты хороший человек… И я тебе благодарна за всё… Но я не могу…
Он ушёл тихо; а Екатерина осталась сидеть за кухонным столом одна напротив окна с чёрным стеклом — там отражалось её бледное лицо без выражения чувств.
Она ощущала себя вдовой без могилы для цветов; женой без мужа рядом; женщиной с верностью настолько странной для окружающих людей, что казалась почти безумной… Но для неё другого пути просто не существовало.