Исчезла — что это значит? Они… неужели собираются меня устранить?
Повисла тишина, затем послышался звон фарфора, лёгкий шелест.
— Не переживай, — Оксана заговорила уже мягче, словно оправдываясь. — Я через знакомую договорюсь, всё сделают аккуратно — никто ничего не заподозрит.
Я даже не заметила, как отпрянула от двери и вернулась в спальню. Ноги подкашивались, в груди будто пылал огонь. Я легла рядом с Антоном, прижалась к его плечу, но тепло куда-то исчезло. Всё внутри стало чужим и холодным.
С тех пор сон покинул меня. Ни той ночью, ни на следующую я так и не смогла сомкнуть глаз.
Утро началось со звона посуды и аромата свежего кофе — Оксана хлопотала на кухне с видом полной безмятежности, словно вчерашний разговор ей и в голову не приходил.
— Стефания, завтрак готов! — позвала она ласково.
Я вошла в кухню, стараясь скрыть дрожь в руках. Антон листал новости на телефоне, Виталий что-то бормотал о погоде. Всё выглядело привычно. Но только мне было известно: за этим уютом прячется пропасть.
— Ты чего такая бледная? — поинтересовалась Оксана. — Плохо спала?
— Немного… — прошептала я едва слышно.
— Надо бы валерьянки попить, — сказала она с улыбкой. — А то нервы шалят.
Нервы… Если бы она знала то, что я слышала! Хотя кто знает… может быть знала всё прекрасно и просто наслаждалась моим страхом?
Весь день я ловила взгляд Тараса. Он старался избегать встречи глазами. Не мог смотреть прямо в лицо — будто испытывал стыд или боялся разоблачения.
Я ломала голову: рассказать ли Антону? Но он души не чает в своей матери. Если поверю себе и скажу ему правду — рискую потерять его навсегда. Промолчу — потеряю себя.
Прошла неделя, и история получила продолжение.
Оксана принесла пирог:
— Для тебя старалась, Стефания. С вишней испекла – как ты любишь!
Но запах показался странным: горьковатый оттенок вызывал тревогу. Я сделала вид, что попробовала кусочек, а когда все отвлеклись – незаметно выбросила его.
На следующий день она принесла чай в кружках. Антон взял свою без колебаний. Я же смотрела на свою чашку с таким ужасом внутри, что подступила тошнота. Заставить себя сделать хотя бы глоток оказалось невозможным…