Она могла бы просто перевести деньги. Могла бы решить всё в один клик.
Но внутри что-то внезапно сжалось, сдавив грудь.
— Скажите откровенно, — она обернулась к родителям. — Почему вы пришли именно ко мне?
— Оксана, ты ведь… ты у нас такая успешная, ты можешь…
— Почему именно ко мне? — повторила она, повысив голос. — У вас же есть любимая дочь, которой вы подарили квартиру! Которую всю жизнь баловали, в которой души не чаяли! Ради которой жертвовали всем! Почему не к ней?
— Оксана, пожалуйста…
— Нет! — в ней будто прорвался плотину: годы молчаливого терпения и скрытой боли вырвались наружу. — Нет, я хочу услышать ответ! Почему пришли именно ко мне?! У вас есть дочь, которой вы отдали квартиру! Которой покупали всё по первому желанию! Которая сейчас живёт в ВАШЕЙ квартире, пока вы ютитесь на окраине в однушке! У неё есть новая машина — пусть продаст!
— Оксана, успокойся…
— Я не Оксана для вас! — её голос дрожал от ярости. — Оксана — это Кристина! А я была той девочкой, что готовила ужин и мыла полы. Той, о ком вспоминали только тогда, когда нужна была помощь. А где вы были тогда, когда мне было тяжело? Когда я одна сдавала экзамены? Искала работу? Пробивалась без поддержки?
Галина плакала. Дмитрий сидел с опущенной головой.
— Мы… мы думали, что ты сильная… — тихо произнёс он. — Что справишься сама. А Кристина… она такая чувствительная…
— Ты хочешь сказать: избалованная? Эгоистичная? Не способная позаботиться о себе?
— Мы старались как лучше… — прошептала Галина.
— Как лучше?! — горько усмехнулась Оксана. — Вы воспитали из одной дочери служанку, а из другой инфантильную принцессу. Поздравляю: у вас получилось. И теперь, когда принцесса отказалась помочь вам – вы пришли к служанке.
— Оксана… мы понимаем свои ошибки… — Дмитрий попытался подняться со стула, но силы подвели его. — Прости нас… Но мне нужна эта операция… Без неё я не доживу до весны…
Повисла звенящая тишина.
Оксана стояла неподвижно; внутри боролись две противоположные силы: накопленная за годы обида и другое чувство… Не любовь и не жалость… Скорее осознание того факта: эти двое пожилых людей – единственное родное у неё осталось. После них останется только Кристина – чужая ей до глубины души.
Она подошла к столу и взяла телефон в руки. Ввела нужную сумму и нажала «Отправить».
— Это на операцию и реабилитацию после неё. Больше ко мне не приходите.
— Оксаночка…
— Я сказала: больше не приходите. Я помогу отцу потому что не хочу потом винить себя за его смерть. Но видеть вас больше не хочу – ни тебя, ни Кристину. Мне надоело быть запасным вариантом для всех случаев жизни.
— Мы вернём деньги… обязательно вернём… — пробормотал Дмитрий с опущенными глазами.
— Не нужно возвращать… Леся проводит вас.
Когда дверь за ними захлопнулась, Оксана опустилась в кресло. Руки дрожали от напряжения; внутри было пусто и тяжело одновременно.
Она поступила правильно – убеждала себя снова и снова. Помогла потому что могла себе это позволить; потому что заработала эти деньги сама; потому что она не такая как Кристина – та только берёт и ничего взамен никогда не даёт.
Но почему же так больно?
Телефон завибрировал на столе: сообщение от Галины – «Спасибо тебе, доченька… Прости нас… Мы любим тебя».
Оксана долго смотрела на экран телефона молча.
Внизу город продолжал жить своей жизнью: машины ползли по проспектам; люди спешили кто куда…
Родителей она простила уже давно… Но есть вещи – такие вещи забыть невозможно… И вернуть их тоже нельзя…
Проведя рукой по лицу и расправив плечи, она открыла ноутбук: через час совещание; вечером презентация нового проекта…
Жизнь шла своим чередом.
Как всегда.
И она справится.
Как всегда справлялась —
Одна.