Мамы не стало так внезапно, что Ярослав растерялся. Вот только на выходных общался с родителями по видеозвонку, позвонив на телефон отца – мама сама так видеосвязь и не освоила, поэтому они всегда разговаривали все вместе.
Ярик помнил, какая мама была радостная, воодушевленная, как планировала новогодние праздники и говорила, что они ждут сына с женой Танюшкой в гости после нового года. А вчера папа, потерянный и осунувшийся, позвонил рано утром и сообщил, что ночью маму увезли на «скорой помощи».
Старика трясло, он умоляюще просил сына позвонить в больницу самому и узнать о состоянии Веры Ивановны. Ярослав немеющей рукой набрал номер небольшой больницы на окраине их уютного городка. Усталая медсестра не смогла сообщить ничего, кроме причины и времени смерти…
Ехать из Москвы до города детства, где находился теперь уже полуосиротевший родительский дом, предстояло довольно долго, целых пять часов поездом. Ярослав ехал один – накануне его супруга Татьяна свалилась с высокой температурой.
Оставив её дома лечиться, мужчина поехал хоронить мать один. Было время подумать о жизни, да и трагичная ситуация располагала к печальным философским размышлениям.
Расположившись у окна, Ярослав начал разглядывать несущиеся с большой скоростью дома, быстро сменившиеся редкими деревьями, которые затем постепенно становились всё чаще, превращаясь в густой непроходимый лес.
Мысли в голове так же быстро сменялись, как пейзажи за окном, не давая только зацикливаться пока на единственной, которая никак не укладывалась в голове – что он не увидит больше маму живой.
Мама мучилась от болей в суставах, в последнее время начал беспокоить желудок, но на сердце она не жаловалась никогда, поэтому диагноз «острая сердечная недостаточность» был просто как гром среди ясного неба.
Ярослав ехал и думал о том, как сейчас будет одиноко и неуютно отцу, ведь родители прожили много лет вместе и жизни друг без друга не представляли. А ещё он задумался о будущем и о том, как важно, чтобы в невыносимо тяжёлые моменты жизни рядом был кто-то близкий и родной.
Ярик был у своих родителей единственным сыном. А вот у него самого детей до сих пор нет, а ведь уже перевалило за тридцать…
Они с Танюшей поженились семь лет назад. Почти сразу стали планировать ребёнка и думали, что в скором времени станут родителями очаровательного малыша. Но время шло, а беременность всё не случалась.
Сначала молодые люди не сильно переживали по этому поводу и думали – ну вот, сейчас съездим в отпуск, отдохнём, «выключим голову», как советуют психологи – и всё получится… Через два года безуспешных попыток Таня пошла к врачу. Затем обследоваться пошёл и Ярослав – всякое бывает… Полностью здоровы.
-Ну как же так? – плакала Танюша, — почему у нас, двоих абсолютно здоровых людей, ничего не получается? Мы ведь так хотим малыша… Врач сказал, что так бывает – просто какое-то несовпадение. Ну почему именно у нас так?…
Ярик обнимал жену, успокаивал её и очень надеялся, что это просто какая-то глупая шутка природы и ребенок у них с Таней обязательно родится. Сейчас же, трясясь в поезде, он отчётливо понял: с этим нужно что-то делать, бороться как-то, нельзя опускать руки и пускать всё на самотёк!..
…Отец был молчалив и хмур. Только когда он бросал в могилу комок мёрзлой земли, Ярик увидел, как по щеке старика скатилась скупая слеза, которую тот, как бы злясь сам на себя, быстро вытер ладонью. У мужчины сжалось сердце.
Лучше бы он заплакал, дал волю слезам – глядишь , и стало бы хоть чуть-чуть легче. Но это было совсем не в характере отца – никогда он не показывал, как ему больно и плохо, всё в себе держал.
-Пап, давай ещё по одной? Маму помянем, — сказал Ярослав, когда они с отцом сидели поздним вечером за опустевшим поминальным столом. Немногочисленные родственники и соседи, которые приходили попрощаться с Верой Ивановной, уже разошлись, и отец с сыном остались одни.
-Нет, сынок, не буду больше, — помотал головой отец, — старый я стал уже. Наверное, скоро и сам за Верочкой отправлюсь…
-Так, батя, ну-ка прекращай такие разговоры, — потрепав папу по плечу, твердо произнёс Ярослав, — тебе жить ещё и жить! Внуков надо дождаться, ну куда ты собрался? Вообще, надо тебе ехать к нам в Москву. Будешь жить с нами, всё не так скучно, как здесь.
-В Москву? – изумился отец, — ну нет, Ярик, это не для меня. Я здесь привык, всю жизнь ведь прожил. И потом – ну как же я Верочку оставлю? Она здесь, а я там… Не могу я, сын. Всю жизнь вместе, так и останемся вместе до конца.
Ярослав почувствовал, как к горлу подступает комок, который мешает дышать, а глаза противно щиплет от близких слёз. Чтобы окончательно не расклеиться, он прошел на кухню и открыл холодильник, критически осматривая его содержимое. Совсем не густо.
Спасибо соседке бабе Маше, она проконсультировала, какие продукты покупать для поминального обеда и помогла всё приготовить, но завтра утром нужно будет накормить отца завтраком, да и вообще озадачиться готовкой хотя бы на пару-тройку дней. Послезавтра утром нужно уезжать, работа не ждёт… Ярослав вернулся в комнату.
-Пап, тут поблизости какой-нибудь продуктовый работает? Надо сходить, купить кое-что.
-Да, через дорогу круглосуточный, где раньше обувной был. И ларёк ещё рядом.
Ярик обулся, накинул куртку и шапку и вышел на улицу. Погода стала портиться. Ещё днём было тихо и слегка морозно, а сейчас дул противный ледяной ветер, а с неба сыпала мелкая, колючая снежная крупа.
Поёжившись и подняв воротник, мужчина поспешил к магазину. Подходя к дверям, он заметил, что у ларька, который находился чуть правее, стоит худенькая девочка и, склонившись над своей раскрытой ладонью, покрасневшей от холода, пересчитывает монеты.
Что-то в её тонкой фигурке было трогательное, вызывающее острое чувство жалости. Ярослав шагнул вправо, поравнявшись с девочкой, спросил:
-Ну что, денег не хватает? Что ты хотела купить?
Девочка оглянулась и посмотрела на него своими огромными серыми глазами. Одета она была не совсем по погоде: пальтишко, уже коротковатое, выглядело совсем изношенным, шапочка, которая съехала на одну сторону, была слишком тоненькая, а носки сапожек сильно стёрты.
Маленькая покупательница производила впечатление какой-то неопрятности, непромытости, что ли… Но смотрела она очень приветливо, не озлобленно.
-Да я хотела лапши купить быстрой. Два рубля не хватает.
Девочка снова склонилась над ладонью, как будто надеялась, что от очередного пересчёта денег станет больше.
Шапка ещё больше съехала в сторону, и Ярослав увидел маленькое, слегка заострённое вверху ушко и довольно крупную родинку рядом с ним.
-А тебя как зовут? – спросил мужчина.
-Света.
-А лет тебе сколько?
-Восемь.
-Кто же тебя одну отпустил в такое время, Света? Где твои родители?
-Нет у меня родителей, — буднично ответила девочка.
-А кто есть?
-Бабушка.
-И она тебе разрешила в такое время пойти на улицу?
-Она спит. А я есть хочу. Вот и пошла.
Ярославу стало так жалко эту маленькую замерзшую девочку, что перехватило дыхание. Он постучал в окошко ларька. Окно открылось, изнутри показалось неприветливое женское лицо:
-Слушаю!
-Здравствуйте! Дайте мне, пожалуйста, пять упаковок лапши быстрого приготовления, пачку печенья, вафли, шоколадку с орехами и банку тушёнки.
Продавщица выложила продукты на прилавок и стала щёлкать калькулятором.
-В пакет всё сложите, пожалуйста, — вежливо попросил мужчина.
Продавщица раздражённо цокнула языком, но молча исполнила просьбу.
-С вас семьсот девяносто восемь рублей, — процедила она, отдавая пакет.
Ярослав рассчитался и обернулся к Свете.
-Возьми, это тебе, — протянул он девочке пакет, — сама поешь и бабушку угости.
-Мне? – изумилась девочка, широко распахнув и без того большие глаза.
-Да, тебе. Донесёшь или тебя проводить? Где ты живёшь?
-Да вот в том доме, — указала Света рукой, — спасибо вам большое! Огромное!
-Пожалуйста. Кушай на здоровье.
-А вас как зовут?
-Меня зовут Ярослав.
-Спасибо вам, дядя Ярослав! – воскликнула Света и, развернувшись, поспешила в сторону своего дома. Мужчина стоял и провожал её взглядом, пока девочка не скрылась в подъезде своего дома, а потом задумчиво направился в круглосуточный магазин за продуктами для отца. Эта неожиданная встреча не выходила у него из головы.
-Ты чего так долго, Ярик? Я уже волноваться начал. Встретил что ли кого?
-Прости, пап. Да, встретил.
-Кого? Из одноклассников, что ли?
-Да нет, пап. Слушай, а ты не знаешь девочку из тридцать второго дома? Света её зовут. Она такая… Ну, в общем, видно, что бедная и какая-то брошенная, что ли. Одежда старая и не сказать, что теплая. Сама худенькая и бледная. В такое время одна на улице…
-Знаю-знаю, сынок. А это знаешь чья дочка-то? Маринки Парамоновой, одноклассницы твоей. Помнишь?
-Конечно, помню! Да ты что? А она сказала, что у неё нет родителей…
-Правильно сказала, — кивнул отец, — от кого Маринка дочку родила, никто и знать не знал. Просто с пузом ходила и всё, а мужика и не было. А теперь и самой Маринки уже почти два года как нет в живых. Удавилась она…
-Ничего себе… А что случилось? Я даже не знал, надо же… Как же это она могла дочку оставить?
-А ты помнишь, как она сама-то жила? Мать Маринина, Нина, пила безбожно. Да и сейчас… — махнул рукой отец, — ну кто из неё мог вырасти? Пить, конечно, девка не стала, как мать, в этом она молодец. Но жизни такой не выдержала, и изменить ничего не смогла.
-А что же, девочкой никто не интересовался? Она ведь живёт очень плохо.
-Ты знаешь, сын, Верочка раньше очень переживала за эту девчонку. Да и не только она. Нину и вразумить пытались, потом и соцслужбы вызывали. Только они придут, посмотрят… В садик девочка ходила, потом в школу пошла. Одета— обута. Да, бедненько, но не всем же богатыми быть. Да и за грязь в доме никто детей не забирает. В общем, сильно не проверяли, а бабке того и надо…
Ярослав сидел, задумавшись. Он вспоминал встречу с этой маленькой замёрзшей девочкой и всё размышлял, чем же так зацепил его этот ребёнок.
Что-то было за время короткого общения со Светой, какой-то момент, который мужчина не мог точно вспомнить, но он совершенно точно был очень значимый и важный.
-Пап, давай спать ложиться? Тебе отдохнуть надо, такой день сегодня был тяжёлый, — обратился Ярослав к отцу.
-Я, наверное, не усну сейчас, сынок, — вздохнул старик, — может быть, ещё немного посидим? Или ты устал?
-Да нет, не очень, — ответил Ярик, — а может, альбомы старые посмотрим с фотографиями? Мама всегда очень любила их доставать, когда все вместе собирались.
-Давай, — отец слегка оживился. Он поднялся с дивана и направился к старому комоду, выдвинул нижний ящик и бережно достал оттуда два огромных альбома в твердой бордовой обложке. Ярослав давно уже не рассматривал эти старые фото, половина из которых были чёрно-белыми и изображали маму и папу совсем молодыми и здоровыми, а Ярика – маленьким вихрастым мальчуганом с ясными светло-серыми глазами. Вот отец бережно держит маленький свёрток, из которого торчит головка в смешном чепчике, а рядом улыбающаяся мама – это выписка из роддома. А тут какое-то семейное застолье, и уже изрядно подросший бутуз деловито восседает на маминых коленях. А здесь Ярославику лет пять. Хорошая фотография. Кто-то запечатлел момент, как они с папой, склонившись над книжкой, увлечённо разглядывают картинки. Ярик сфотографирован чуть сбоку, в кадре хорошо виден его непослушный чубчик, маленькое, слегка заострённое ушко и родинка рядом с ним…
В эту ночь мужчина долго не мог уснуть – слишком много потрясений и новостей. Он лежал и вспоминал события почти девятилетней давности. Стоял ветреный и морозный февраль. Ярослав, в то время студент-пятикурсник, который вовсю готовился к защите диплома, приехал в родной город на традиционную встречу одноклассников – их выпуску исполнялось пять лет.
Сходили в школу, посмотрели концерт, потом всем классом посидели в кафе. Под вечер один из парней предложил поехать к нему на дачу для продолжения веселья. Согласились, конечно, не все. Компания собиралась небольшая, но теплая. На этой даче Ярослав впервые обратил внимание на тихую Маринку Парамонову.
Марина была, как и всегда в школьные годы, молчаливой и незаметной, как тень, она очень внимательно слушала всех, но сама почти ничего не говорила.
Когда весь класс был в сборе, Ярик не заострял внимание на ней, но тут, на даче, где остались, как говорится, самые стойкие, парень вдруг заметил, как невероятно хороша эта скромная девушка. Худенькая, хрупкая, с длинными каштановыми волосами, небрежно рассыпавшимися по плечам.
Ярик весь вечер украдкой наблюдал, как Марина с интересом слушает песни под гитару, как она иногда о чём-то задумывается, слегка прищурив глаза и изящно откидывая волосы с плеча, а потом чуть заметно улыбается своим мыслям.
Эту ночь Ярослав провёл вместе с Мариной… Сейчас, воспроизводя в памяти тот вечер, он никак не мог вспомнить, как так получилось, что они с одноклассницей оказались в одной комнате для ночёвки.
Зато прекрасно помнил суетливое утро, когда все в спешке собирались по домам, а они с Мариной, стараясь не смотреть друг другу в глаза, скомканно попрощались и разъехались каждый в свою сторону. Ярослав уехал в Москву, закончил институт, потом познакомился с Таней, женился…
В родном городе теперь он стал редким гостем и больше ни разу не пересекался с Мариной Парамоновой…Сейчас можно было сколько угодно рассуждать о моральной стороне поведения двух бывших одноклассников, но Ярика терзало совсем не это.
Он думал о том, что та ночь с Мариной была почти девять лет назад, а её дочке сейчас восемь. И она вполне может быть его ребёнком! Да, он совсем не знал ничего о личной жизни девушки и, возможно, претендентов на роль отца могло быть несколько.
Но Ярослав вспоминал этот ясный взгляд серых глаз Светланы, её профиль, когда она, склонившись над замёрзшей ладошкой, пересчитывала монетки, родинку рядом с заострённым ушком и всё больше укреплялся в мысли, что, возможно, у него теперь есть дочь…
Дорога домой далась мужчине особенно тяжело, кажется, даже труднее, чем тогда, когда он ехал прощаться с мамой.
Ярик плохо спал две ночи и думал, что, как только сядет в утренний поезд, тут же уснёт. Но сон совсем не шёл, голова была тяжёлая, в ней ворочались разные мысли, а ещё он решался на серьёзный разговор с женой.
-Танечка, ты дома? – Ярослав, открыв дверь, вошёл в прихожую и, поставив на пол дорожную сумку, стал снимать куртку. Татьяна тихонько вышла к нему навстречу, и мужчина заметил её заплаканные, опухшие от слёз глаза.
-Милая, что случилось? – испугался он, — тебе всё ещё плохо? Ты у врача была?
-Нет, я уже почти выздоровела. Ярик, мне нужно с тобой серьезно поговорить.
-Надо же, опередила, — пробормотал Ярослав. Он взял жену за руку, провёл её в гостиную и усадил на диван, — я только что хотел сказать то же самое. Ну, уступлю тебе, давай ты первая.
Таня сделала глубокий вдох и начала:
-Ярик, прости меня, пожалуйста. Я уже много лет обманываю тебя, но больше так продолжаться не может. Я знаю, как ты хочешь большую семью, детей, но у меня никогда не получится родить тебе ребенка. Я узнала об этом почти сразу, как только начала обследоваться. Но я не могла тебе сказать, боялась, что ты сразу меня бросишь. Прости, я заставила тебя тоже проходить обследование. Теперь ты всё знаешь. Решай сам, как поступить. Ты ещё молодой, у тебя полно времени, чтобы создать другую семью с детьми. Я больше не могу лишать тебя надежды на это.
Ярослав, выслушав жену, помолчал минуту, потом придвинулся к ней и, крепко обняв, прошептал:
-Дурочка ты моя! Ну что ты придумала? Зачем скрывала столько времени? Мы бы обязательно что-нибудь смогли сделать! Я ведь тебя люблю, как же ты могла подумать, что я тебя оставлю?
Таня, обняв мужа в ответ, разрыдалась. Ярик долго гладил её по голове, пока она, наконец, начав успокаиваться, не произнесла:
-Ну а ты что хотел сказать? Ты ведь тоже поговорить хотел.
-Да, Танюш, — посерьёзнел Ярик, — у меня тоже важные новости. Похоже, что у меня теперь есть дочь. Это ещё не точно, надо проверять, но, если честно, я почти уверен в этом.
Таня абсолютно сухими глазами посмотрела на мужа и тот, спохватившись, пояснил:
-Нет, ты не думай, я тебе не изменял. Девочке уже восемь лет, это случилось ещё до знакомства с тобой!
Ярослав долго и подробно описывал свою поездку в город детства и встречу со Светой. У него так горели глаза, когда он рассказывал о девочке, что в конце его рассказа Таня даже прослезилась. Когда муж замолчал, она выдохнула и произнесла:
-Слушай, даже я теперь почти не сомневаюсь, что она твоя дочка. Как же жалко девочку, прямо до слёз! Мамы нет, бабушка бестолковая… Ярик, нам надо ехать туда! Ну не должен ребенок жить в таких условиях, она ведь ни в чём не виновата!
-Ты серьёзно? Тань, ты понимаешь, какой это долгий процесс? Там ещё и бабушка непонятно, как отреагирует. Надо будет делать тест, на это нужно её согласие. Я, конечно, знаю Маринину маму, всё же в одном дворе росли и в одном классе учились. Но в каком она сейчас состоянии, неизвестно… Надеюсь, мне удастся её убедить, чтобы она хотя бы не препятствовала…
-Ну, это мы на месте разберёмся. Проблемы нужно решать по мере их поступления. А сейчас надо действовать! Ты же сможешь отпуск взять?
-Надо попытаться…
-Давай, попытайся!
-Слушай, Тань… Честно, я даже не ожидал, что ты так отреагируешь! Думал, что будешь обижаться, переживать, что у меня, возможно, где-то на стороне ребёнок есть, а у нас с тобой общего нет…
-Ярик, ну, как ты уже понял, общего ребёнка у нас и не будет. Я ни в коем случае не обижаюсь! Наоборот, я буду счастлива, если Света окажется твоей дочкой!..
…Новый год счастливая семья отмечала вчетвером. Сияющие родители, Ярослав и Татьяна, восьмилетняя Светлана, которая, конечно, ещё не до конца осознала, что у неё теперь есть настоящие мама и папа, но очень радостная от того, что первый раз в жизни встретит праздник с ёлкой и подарками, и отец Ярослава, а также новоиспеченный дедушка Лёша.
Он долго сопротивлялся, когда сын звал его на праздник в Москву, но, когда узнал, что у него теперь есть внучка, моментально согласился. Хотели пригласить и Светину бабушку, маму покойной Марины. Но женщина сделала свой выбор… Пытаться менять человека почти на закате жизни — занятие неблагодарное.
Ярослав мысленно говорил ей спасибо хотя бы за то, что она не чинила препятствий, не была против провести внучке ДНК-исследование и вообще, казалось, была рада, что Светлану хотят забрать. Был ей благодарен Ярик и за то, что она смогла хоть как-то, худо-бедно, вырастить его дочь до восьми лет, что Света практически здорова и учится в школе.
Когда мужчина увидел Светино свидетельство о рождении, в котором чёрным по белому было написано «Парамонова Светлана Ярославовна», он почти перестал сомневаться в своём отцовстве – ведь Марина не сомневалась, раз дала его отчество.
Результаты теста развеяли оставшиеся крохи сомнений… Конечно, впереди ещё уйма проблем и задач: официальное установление отцовства, окончательный переезд дочки в Москву, школа, поликлиники, кружки…
Но, глядя в счастливые, ясные светло-серые Светины глаза, слыша её радостные возгласы, когда она распаковывала подарки, найденные под ёлкой, наблюдая за абсолютно счастливым отцом, который, потеряв жену, тут же обрёл внучку, и за своей любимой женой Танюшкой, которая, казалось, и была для Светы настоящей мамой, Ярослав понимал, что решить можно любые трудности. Лишь вместе с родными, лишь бы рядом с семьёй!
Автор: Квакина Г.
