— Остапчик, не устал?
Богдан, задрав голову, наблюдал за внуком, устроившимся на крыше сарая.
— Да ты что, дед? От чего уставать-то? В спортзале на тренировках и то больше выкладываюсь.
С тех пор как после размолвки Богдана с сыном Изяславом внук переехал к нему жить, дни старика наполнились новым смыслом: разговорами и давно забытыми повседневными заботами. Казалось, Богдан даже немного поправился — ведь Остапу нужно нормально питаться, а он заодно с ним.
— Не скучно тебе тут, Остапчик? — осторожно спрашивал он, опасаясь, что парень заскучает в их глуши и захочет обратно в город.
— Да когда тут скучать-то, дед? — покачал головой Остап. — Пока в армию не забрали, надо всё привести в порядок. А ты потом как один будешь? Вон крышу подлатать надо, двор расчистить да кое-что подремонтировать.
— И откуда у тебя такие навыки? — удивлялся старик. — Ты ж ведь городской парень, в квартире рос.
— Я ж тебе рассказывал: подрабатывал. Зимой — по городу бегал по рекламным точкам, а летом с ребятами на шабашки ездили — помогали на дачах. Рабочих рук всегда не хватает, а платили там лучше. И относились к нам по-человечески. Нас даже тайком от прораба звали: мы не пьем и работать хотим. Вот и старались. Когда есть желание — всему научишься. Тут дело нехитрое: руки быстро запоминают.
Старик слушал его с одобрением и кивал головой. И вправду толковый парень вырос. Изяславу проще было заплатить кому-то за работу, а Остап старается всё делать сам и деньги бережёт. Это правильно. Богдан всегда считал: хочешь сделать хорошо — делай своими руками. Потому сам никогда не чурался никакой работы. Верно сказал Остап: глаза боятся сначала, а руки быстро привыкают.
— Раз ты пока занят делом — я схожу до магазина да к Любомиру загляну. Надо сметанки взять к щам зелёным да хлеба свежего прихватить.
— Та бери! — засмеялся внук. — Или хочешь — я закончу тут и сбегаю сам?
— Свежий хлеб разберут быстро… — нахмурился Богдан. — Его как раз сейчас привозят обычно. Да и мне без дела сидеть неловко: ты работаешь один тут… На крышу уже не полезу конечно, но ноги пока ходят слава богу! Пойду-ка я сам.
Остап согласно кивнул и снова принялся стучать молотком по доскам крыши; старик же ещё раз взглянул с восхищением на ловкие движения парня с инструментом и неспешно побрёл по улице прочь от дома.
Шёл он долго… Хоть перед внуком бодрился как мог, но каждый шаг давался ему всё труднее: ноги ныли да наливались тяжестью словно свинцом… У крыльца магазина остановился перевести дух: не хотелось попадаться Валесе на глаза таким немощным… Она уже предлагала однажды продукты домой приносить… Но нет уж! Пока может идти сам – будет идти! Ляжешь – считай пропал… А теперь нельзя ему этого – Остап приехал! Значит верит… Значит хочет чтоб жил… Ну так будет жить!
Он уже потянулся было к дверной ручке магазина – как вдруг изнутри вышла Алёна – жена Макара… Того самого Макара которого Богдан знал буквально с рождения… И бывало устраивал ему взбучку – то за детские проделки то позже уже за выпивку…
Сам Богдан спиртного никогда не пил – и пьяных терпеть не мог… А у Макара семья ведь – Алёна жена да сынишка маленький Давидка… Да вот теперь ещё вторым беременна…
Но надо отдать должное Макару – слово дал деду когда-то и держит его до сих пор! Всё вроде бы у них наладилось…
Только вот сейчас Алёна выглядела совсем расстроенной… Старик сразу насторожился…
— Алёна-дочка… здравствуй… Что это ты такая хмурая? Что стряслось?
— Нет-нет… Виктор Григорьевич… ничего…
— Не выдумывай! – строго сказал старик.– Последний раз такой тебя видел когда Макар натворил чего-нибудь… Опять?
— И да… и нет… – беспомощно подняла глаза женщина.– Снова влип во что-то… Но он ни при чём! А Назаренко грозится суд подать…
— Назаренко говоришь?.. Ну друг сердечный!.. Чего ж тогда сразу президенту жалобу не отправил?.. Что там у них случилось?..