Они замолчали. Во дворе пронеслась соседская собака, гоняясь за голубями. Михайло проводил её взглядом, стараясь собраться с мыслями.
– Знаешь, Ганна, – наконец произнёс он, – я долгие годы был уверен, что совершил ошибку, женившись на Оксане. Думал, что потерял свою настоящую любовь. Часто представлял, как мы могли бы быть вместе. Но теперь понимаю, что заблуждался.
– В чём именно?
– В том, что считал тебя той самой, – ответил Михайло. – Мне нравилась не ты, а тот идеальный образ, который я сам себе придумал. Совершенная Ганна, которая любит меня и никогда не предаст. А настоящая Ганна… она выбрала удобство вместо чувств.
– Это несправедливо! – воскликнула она. – Я была молода и неопытна…
– И расчётлива, – закончил за неё Михайло. – Ты ведь сама так говорила.
– Люди меняются, – с упрямством произнесла Ганна.
– Верно, – кивнул он. – Я тоже изменился. Представь себе: я осознал одну важную вещь — всё это время рядом со мной была женщина, которая действительно любила меня. Которая терпела моё молчание и отстранённость. И которая сейчас готова отпустить меня, если я решу уйти.
Ганна прищурилась и внимательно посмотрела на него.
– Значит, ты выбираешь её, – сказала она скорее утверждением, чем вопросом.
– Да, – уверенно произнёс Михайло. – Я выбираю Оксану. И знаешь что? Думаю, тридцать четыре года назад я сделал верный шаг — просто долго этого не понимал.
Ганна резко поднялась с места.
– Что ж… это твой выбор, – холодно сказала она. – Только потом не жалей об этом.
– Не буду жалеть, – ответил он и тоже встал. – Прощай, Ганна.
Он направился к своему подъезду с неожиданным ощущением лёгкости в груди — будто наконец сбросил груз многолетних сомнений и сожалений.
Оксана сидела у окна с вязанием в руках — так она обычно справлялась с волнением. Она не подняла головы при его появлении; только спицы задвигались быстрее между пальцами.
Михайло опустился напротив неё и стал смотреть на знакомый до каждой черточки профиль: седые волосы аккуратно заколоты простой заколкой; руки с выступающими венами — такие же возрастные и родные, как его собственные.
– Оксана… – тихо позвал он её по имени.
Она подняла взгляд — в её глазах отражалось смирение и готовность к худшему исходу разговора.
– Я принял решение, – сказал Михайло спокойно.
– Ну? – одними губами спросила она беззвучно.
– Я остаюсь рядом с тобой… если ты готова принять меня обратно.
Оксана замерла от неожиданности — слова прозвучали слишком непривычно для неё после стольких лет молчания между ними.
– Примешь?
Михайло кивнул:
– Я понимаю: был плохим мужем… Долгие годы думал о другой женщине… Не ценил тебя и то тепло, которое ты мне дарила… Но теперь хочу всё изменить — если ты позволишь мне это сделать…
Оксана медленно отложила вязание в сторону и посмотрела ему прямо в глаза:
– Почему? Почему именно сейчас? Почему не остался с ней?
Он вздохнул:
– Потому что сегодня понял: она вовсе не та женщина из моих воспоминаний… А ты настоящая… Ты была рядом всё это время… несмотря ни на что…
Она покачала головой:
– Я не хочу быть запасным вариантом для тебя, Михайло…
Он мягко возразил:
– Ты никогда им не была… Ты — мой выбор… тогда и сейчас…
Он осторожно взял её руки в свои — впервые за долгие годы прикосновение было таким искренним и тёплым.
– Знаешь ли ты… Оксана… нам ведь ещё не поздно начать говорить друг с другом по-настоящему… Вот я даже понятия не имею: о чём ты думаешь каждый раз, когда подолгу смотришь в окно? Или какую книгу читаешь последние недели? Расскажешь мне?
Она удивлённо посмотрела на него — взгляд постепенно наполнялся теплом вместо настороженности:
– Расскажу… Конечно расскажу… У нас ведь ещё есть немного времени вместе?
Михайло улыбнулся:
— Да… У нас есть время. И я больше не хочу терять ни минуты…
За окном моросил осенний дождь — мелкий и прохладный. Но внутри их квартиры впервые за тридцать четыре года стало по-настоящему тепло.