Тарас с досадой глядит в окно. Снова этот Никита устроился на его грядках! Уже третий день подряд. Сначала помял помидоры, потом дрых в огурцах, а сегодня и вовсе — прямо на молодой капусте примостился.
— Иди бы ты к своим хозяевам, — ворчит старик, постукивая по стеклу.
Кот поднимает голову, смотрит янтарными глазами — и не двигается. Совсем обнаглел.
Тарас натягивает резиновые сапоги и выходит в огород. Кот не убегает — лишь отходит немного в сторону и садится у забора. Худющий, весь потрёпанный. Одно ухо порвано, хвост весь в колючках.
— Ну что, нищий? — Тарас наклоняется к капусте, оценивает повреждения. — Побродил вдоволь, теперь обратно не пускают?
Кот мяукает тихо и жалобно. И тут старик вдруг осознаёт: животное голодает. Совсем измождённое, глаза впали.
— А где ж твои хозяева? — спрашивает он, присаживаясь рядом.
Кот подходит ближе и трётся о сапог. Мурлычет негромко, будто благодарит за то, что его не прогоняют.
— Дедушка, а почему у нас во дворе кот живёт? — интересуется Роман, приехавший на дачу.
— Да это соседский вроде бы. Потерялся или выбросили его — кто знает…
— А чей он был?
Тарас тяжело вздыхает. Он-то знает точно. Кот принадлежал Ганне из соседнего дома. Она умерла месяц назад; родня приехала только на похороны: дом закрыли, вещи увезли — и всё на том закончилось. Про кота никто даже не вспомнил.
— У Ганны был… Померла она.
— А кот теперь один остался?
— Один…
Роман с сочувствием глядит на Никиту:
— Дедушка, может мы его себе оставим?
— Вот ещё! — отмахивается Тарас. — Мне только кота для полного счастья не хватало… Самому есть нечего толком!
Но вечером, когда внук возвращается обратно в городскую квартиру, старик всё же выносит миску с остатками супа и ставит её у крыльца. Отходит подальше. Кот осторожно подходит и начинает есть быстро и жадно.
— Ну уж ладно тебе… разок можно… — бурчит Тарас себе под нос.
Этот «разок» незаметно становится ежедневным ритуалом. Каждое утро старик выходит во двор — а Никита уже сидит у калитки: молча ждёт своей порции без всяких просьб или жалобного мяуканья.
Сначала Тарас кормит его теми остатками еды, что остаются после себя. Потом начинает специально варить кашу да покупать недорогие консервы для животных. Уговаривает себя: так ведь временно… пока кто-нибудь нового хозяина ему не найдёт.
— Никита! Иди сюда! Так тебя звать буду… Или как тебя там Ганна называла?
Коту всё равно на имя: лишь бы позвали по-доброму.
Постепенно Никита приживается во дворе: днём нежится под солнцем среди грядок; вечером приходит к крыльцу за ужином; ночует в старой собачьей будке возле сарая — та осталась ещё со времён давно умершего пса.
Временно… повторяет себе Тарас снова и снова…