Голос у неё звучал негромко, но в нём чувствовалась твёрдость. Ярина удивилась — таких слов от неё она не ожидала.
— Я не бросал! Просто… так сложились обстоятельства…
— Какие ещё обстоятельства? — вмешался Алексей. — Тебя кто-то заставлял уйти?
— Нет, но…
— Тогда о чём разговор?
Александр растерялся. Его губы беззвучно шевелились, но сказать он ничего не мог. Люди вокруг начали посматривать в их сторону — семейная сцена прямо посреди супермаркета.
— Дети, идём к кассе, — сказала Ярина.
— Подожди! — Александр схватил её за руку. — Ярина, я ведь признаю: был глупцом! Ошибся! Каждый день об этом думаю!
— И что теперь?
— Хочу всё исправить!
— Прошлого не вернёшь.
— Но можно хотя бы попытаться!
Ярина выдернула руку из его пальцев и пристально посмотрела на него.
— Помнишь, как Екатерина тяжело болела воспалением лёгких? Это было через два месяца после твоего ухода.
— Нет… то есть…
— Температура под сорок, лежала в больнице. Я тогда ни днём ни ночью от неё не отходила. Чуть работу не потеряла.
— Я и представить себе не мог…
— А когда Алексей в девятом классе начал получать двойки? Учителя вызывали меня и говорили: парню нужен отец рядом?
— Ярина, если бы я знал…
— А откуда тебе было знать? Ты же тогда строил другую жизнь с другой семьёй.
Александр побледнел ещё сильнее. Его начало трясти.
— Я… я думал, у вас всё хорошо…
— Хорошо стало. Но далеко не сразу.
— Прости меня, прошу тебя… Прости…
Его голос дрогнул и оборвался. По щекам потекли слёзы. Алексей отвернулся в сторону — будто стыдился родного отца. Екатерина смотрела на происходящее с холодным равнодушием.
— Я уже простила тебя, — сказала спокойно Ярина. — Это было давно.
— Правда?
— Да. Но прощение вовсе не означает возвращения к прошлому.
— Почему?
— Потому что мы изменились все: и я другая стала, и дети тоже уже другие люди.
— И я изменился!
— Возможно… Но слишком поздно ты это понял.
Александр вытер глаза рукавом куртки и посмотрел на неё с отчаянием во взгляде, словно тонущий искал спасения.
— Что мне теперь делать, Ярин? Как жить дальше?
— Не знаю. Это твоя дорога теперь.
— Но я же совсем один остался!
— А мы разве были вместе тогда, когда ты уходил?
Он опустил взгляд:
— Вас трое было…
Ярина усмехнулась без радости:
― И что? Нам от этого легче стало?
Он замолчал; видимо понял наконец всю нелепость своих слов.
― Мам… может… хватит уже?.. ― тихо произнёс Алексей. ― Люди смотрят…
Ярина кивнула молча. Взяла тележку и направилась к кассам вместе с детьми по бокам. Александр плёлся следом позади них.
― Ярин… может хотя бы номер телефона оставишь?.. Буду иногда звонить… спрашивать как дела…
― Зачем тебе это?
― Ну… просто хочу знать…
― Пять лет тебе это было совсем неинтересно…
― Тогда я был идиотом!
― Тогда был… сейчас останешься тем же самым… Люди так быстро не меняются…
Они заняли очередь к кассе; Александр пристроился сбоку и продолжал идти рядом с ними шаг в шаг.
― Дай мне шанс! Один-единственный шанс!
― Когда-то я уже дала тебе шанс… Двадцать лет давала их снова и снова…
― Так дай последний…
Ярина повернулась к нему лицом и серьёзно посмотрела прямо в глаза:
― Саша… у меня больше нет сил на тебя тратить… Все ушли давно… Сейчас живу ради детей и себя самой… Для тебя там места больше нет…
― Но ведь я люблю тебя!
― Уже поздно для этого…
― Любовь ведь никогда не бывает слишком поздней!
― Бывает… Поверь мне – бывает такое время…
Очередь подошла вплотную к кассе; Ярина начала выкладывать покупки на ленту транспортёра. Александр стоял рядом весь залитый слезами – даже не пытался скрыться или отвернуться от чужих взглядов; кассирша наблюдала за ним с нескрываемым интересом через стекло очков.
― Мам?.. ― прошептал Алексей едва слышно ― Может всё-таки дать ему шанс?..
Ярина удивлённо посмотрела на сына:
― Ты правда так думаешь?..
Он пожал плечами:
― Не знаю… Просто жалко его как-то…
Она вздохнула:
– А себя тебе жалко тогда было?..
Алексей помолчал немного… потом покачал головой:
– Нет мам… ты права… Уже поздно…
Александр услышал эти слова – его всего затрясло сильнее прежнего; он опустился на ближайшую скамью возле кассы и закрыл лицо руками – рыдания душили его изнутри без остатка надежды или утешения; прохожие обходили стороной эту сцену неловкости и боли – кто-то косился украдкой через плечо…
Ярина расплатилась за покупки, взяла пакеты в руки:
– Пошли домой… – сказала она детям спокойно.