Утро приносит Олегу ухудшение состояния. Свекровь готовит ему бульон, неуверенно бормоча: «Нужно привести деревенского доктора». Тамара молчит, наблюдая, как незнакомец прикасается ладонью к столу — там, где Игорь когда-то резал ножом край, ремонтируя ловушку для рыбы. Она видит, как он пьёт из его кружки, и как его тень ложится на стену так же, как прежде падала тень Игоря. Густая, липкая ненависть поднимается к горлу. «Уходи, — думает она. — Уходи, пока я не совершила чего-то ужасного».
Но он не уходит. Он просто остаётся лежать и занимает его место.
Спустя два дня незнакомец начинает выздоравливать. Вчера он ещё мучился в жару, а сегодня уже сидит за столом, разворачивая карту и показывая Павлу Тамары синие моря и алые пустыни.
— Вот здесь штормом нас трясло три дня, — рассказывает он.
Мальчик с восхищением гладит бумагу, а Тамара стоит у печи и испытывает ненависть — к его спокойному голосу, улыбке, к тому, как он смеет говорить о дальних путешествиях без страха.
Игорь тоже мечтал увидеть мир. Он обещал Тамаре: «Как только накопим, поедем в Буковель, посмотрим на вулканы и медведей». Но не накопил. Не поехал. А этот — поехал.
Он делится историями о том, как в Карпатах торговался за ковёр, как в Трускавце у него украли, как во Львове пил кофе с певицей. Тамара прикусывает губу. Она могла бы спросить, пахнет ли южное море солью или водорослями, правда ли, что в горах Непала ветер звенит, словно колокольчик. Но вместо этого с шумом закрывает дверцу печи:
— Хвастаться — не мешки ворочать.
Олег замолкает. Свекровь тяжело вздыхает. Павел с укоризной смотрит на Тамару.
Ночью ей снится сон. Теперь не лес, а дорога — длинная, пыльная, уходящая за горизонт. Она идёт по ней одна, а потом рядом появляется этот Олег с пронизывающими синими глазами и берёт её за руку.
Утром Тамара нарочно спорит с ним по пустякам — о том, как правильно солить рыбу, о бессмысленности путешествий, о том, что нормальные люди остаются дома, а не странствуют по чужим странам. Она говорит резко, злится, чтобы прогнать его. И он уходит.
Свекровь провожает его молча, затем возвращается и ворчит:
— Ну и характер!
Тамара не отвечает. Она смотрит в окно, где его фигура постепенно растворяется в снежной дымке, и думает: «Вот и хорошо…».
Год тянется бесконечно долго. Павел становится взрослее, самостоятельнее, часто убегает из дома — точно как Игорь.
— Когда ты уже найдёшь себе мужа? — ворчит свекровь. — Мальчику нужен отец.
Тамара злится, ведь никто не сможет заменить им Игоря. Никто. И пока они ссорятся, не замечают, что мальчик снова сбежал. О случившемся она узнаёт от прибежавших ребят и, быстро надев полушубок и валенки, мчится к берегу.
Лёд хрустит под ногами, словно ломаются кости. Ветер бьёт в лицо, вырывая из горла крик:
— Где он?