Однажды вечером, устроившись на веранде своего нового дома, я вдруг осознала — мне хорошо. Не в смысле бурного восторга или эйфории, а по-настоящему спокойно и глубоко. У меня появилось своё место. Возможность выбирать. Право отказать — и быть услышанной. И рядом человек, который это принимает.
Лариса звонила раз в неделю. Интересовалась кратко: как самочувствие, как идут дела. Не вмешивалась, не навязывала советы. Осваивалась с новой ролью — ей это давалось непросто, но она старалась.
А в ноябре произошло то, чего я совсем не ожидала.
Позвонила Нина — пожилая женщина, бабушка Тараса и мать Ларисы. Мы виделись с ней всего пару раз за последние пять лет: она жила в другом городе и редко приезжала.
Её голос звучал утомлённо и тихо.
— Оксанка, можно к тебе приехать? На недельку отдохнуть… Сил нет уже, а там… — она тяжело вздохнула, — там дочка моя совсем замучила. Командует всем подряд, указывает… Ни минуты покоя.
Я тепло улыбнулась в трубку:
— Конечно же можно! Буду только рада.
Нина приехала спустя два дня. Маленькая, хрупкая старушка с лукавым взглядом и добрыми морщинками на лице. Я встретила её на новой даче — там было просторнее и уютнее для гостей.
Мы пили чай на веранде и любовались лесом перед нами. Нина сидела расслабленно и счастливо вздыхала:
— Какая красота… И тишина такая… Давно я так не отдыхала…
Она пробыла у меня неделю. Вместе мы готовили еду, гуляли по тропинкам среди деревьев, много беседовали о жизни. Она делилась воспоминаниями о своей юности, о военных годах и о том, как собственноручно строила дом.
— Знаешь что, Оксанка… — сказала она перед отъездом с лёгкой грустью в голосе — ты всё правильно делаешь. Отстаиваешь своё пространство. Моя дочь хорошая женщина… но уж слишком властная она стала… Всё пытается держать под контролем… Мне с ней тяжело ужиться… А тебе тем более…
Она ласково провела рукой по моей ладони:
— Не уступай никому без нужды… Границы важны… Особенно для женщины…
После её отъезда эти слова долго не выходили у меня из головы.
В декабре выпал первый снег. Я занималась закрытием дач на зиму: старой и новой одновременно. Тарас помогал мне — мы работали молча и слаженно.
Когда я запирала последнюю дверь на старой даче, то обернулась: дом стоял укутанный снегом; яблони чернели ветвями на белом фоне зимнего сада… Здесь прошло моё детство… Это была часть моей истории… Территория выстраданная…
А новая дача дарила другое чувство: не воспоминания прошлого — свободу настоящего… Возможность выбирать свой путь… Право быть собой…
Мы возвращались вместе с Тарасом обратно в город по скользкой дороге; он сосредоточенно вел машину, а я смотрела за окно на снежные поля и редкие огоньки машин вдоль трассы.
— Слушай… — вдруг сказал он тихо — мама спрашивала: можно ли ей приехать к нам на Новый год?
Я повернулась к нему:
— А ты что ответил?
— Сказал ей: сначала спрошу у тебя…
Я улыбнулась ему в ответ: прогресс налицо… пусть медленный — но настоящий…
— Пусть приедет… На один день…
Тарас кивнул утвердительно и тоже улыбнулся.
Мы ехали дальше молча; за окном проносились заснеженные деревни да огни редких машин вдоль дороги… Год подходил к концу… Странный год… Переломный… Поменявший многое…
Я вспомнила тогда о том времени, когда Лариса хотела забрать мою дачу себе… Потом узнала про вторую – новую – захотела использовать её тоже… Но всё сложилось иначе…
Я ничего не потеряла – наоборот – приобрела многое: голос свой обрела… силу внутреннюю почувствовала… право иметь личное пространство сохранила… И мужа рядом – который наконец-то научился уважать это право…
А Лариса?… Она научилась отступать вовремя… Не сразу это пришло к ней – нелегко далось – но всё же пришло…
Иногда достаточно просто твёрдо сказать «нет». И вовремя предъявить нужные документы.