В зале регистрации царил ровный свет, но он не приносил уюта — потолочные лампы излучали холодное белое сияние, словно уставшее от бесконечного дня. За широкими окнами растекалось серое, почти безжизненное небо поздней осени; на стекле у входа остались следы высохших дождевых капель. Очередь к стойкам регистрации извивалась между натянутыми лентами, медленно продвигаясь вперёд. Пассажиры двигались неторопливо, время от времени бросая взгляды на табло и часы над стойками.
Дарина находилась примерно в середине этой очереди. В одной руке она держала компактный чемодан, через плечо висела сумка. Ей было сорок пять — возраст тонкого баланса: многое уже осталось позади, а впереди — лишь зыбкая неопределённость. Она привыкла полагаться только на себя, хотя в последнее время это становилось всё труднее. Сегодняшний перелёт был не спонтанным — решение о переезде зрело давно, но именно сейчас наступил момент, когда пути назад уже не оставалось. В новом городе её ожидала съёмная комната и работа по контракту; здесь же оставались знакомые улицы и несколько лиц из прошлой жизни.
Очередь продвигалась рывками: кто-то впереди спорил с сотрудницей стойки по поводу багажа; сзади доносились обрывки разговоров о времени вылета и пересадках. Дарина машинально заглянула в телефон — сообщение от риелтора по-прежнему оставалось непрочитанным.
Позади неё стояла женщина постарше — ей могло быть около пятидесяти пяти или шестидесяти лет. Куртка застёгнута до самого подбородка, шарф аккуратно обвивал шею; на запястье висела дорожная сумка с биркой авиакомпании. Женщина старалась сохранять спокойствие: её взгляд то скользил по строкам табло вылетов, то задерживался на лицах окружающих.
Именно в тот момент, когда очередь снова остановилась у ограждающей ленты, Дарина случайно встретилась с ней взглядом.
— Простите… Вы на какой рейс? — негромко спросила женщина и кивнула в сторону табло.
Дарина опустила глаза к билету:
— В Днепр… Рейс двести сорок восемь, вечерний вылет. А вы?
— Мне туда же… Всё никак не могу привыкнуть ко всем этим процедурам… — ответила женщина с натянутой улыбкой.
Они замолчали: слов было достаточно для начала разговора между незнакомыми людьми среди общего ожидания. Очередь стояла плотной массой пассажиров; торопиться было бессмысленно. Вокруг мелькали лица — усталые или отрешённые.
Справа кто-то поправлял ремень чемодана; слева юноша громко жаловался родителям по телефону на задержку предыдущего рейса. Женщина за спиной Дарины сделала шаг ближе:
— Я Светлана… Извините за навязчивость… Просто всегда путаюсь в этих очередях…
Дарина слегка улыбнулась:
— Всё нормально… Тут все немного теряются — я сама каждый раз чувствую себя чужой…
Пауза была недолгой; обе ощутили облегчение от простого обмена словами среди безликой толпы пассажиров.
Очередь вновь продвинулась вперёд сантиметров на тридцать-сорок; они синхронно шагнули вместе со всеми остальными, ведя перед собой ручную кладь по полосе коврового покрытия.
За окнами начинало стремительно темнеть — быстрее, чем хотелось бы…