Когда я была маленькой, то мы с сестрой были лютыми врагами. Настя была ребенком от первого брака, ее мать вышла за нашего отца, когда была совсем юной девушкой. Он очень ее любил, и когда той внезапно не стало, то вся папина любовь обрушилась на их общую дочку. Но горе не вечно, жизнь продолжается.
Отец оправился от потери супруги, и спустя четыре года женился второй раз, уже на моей маме. Она была тихой скромной молодой женщиной, домашней, миловидной, прекрасно относилась к Насте, заменила ей маму.
Отец полюбил и вторую супругу, да и нельзя было ее не любить. В маме было все, что нужно хорошей матери и жене, она была идеальной хранительницей домашнего очага, нашей душой, нашей берегиней.
Но отец всегда обожал Настю больше, чем меня. Где-то в воздухе витало, что раз она потеряла маму, будучи маленькой, то теперь сестре все позволено. Ее баловали, ласкали, обращались к ней не иначе как «радость моя» и «солнышко». Отец никогда не ругал ее, прощал все шалости.
Меня же журил даже маленькую, на попытки мамы купить мне что-то новое из вещей и игрушек, всегда указывал, что от Насти ведь осталось. Такова участь младших детей – донашивать со старших, доигрывать куклами от старших сестер.
Настя была та еще лисичка, всегда умно ластилась к мачехе и отцу, а меня нередко обижала. Совсем маленькой я себя не помню, но вот лет в семь моих наши с сестрой ссоры живы в моей памяти до сих пор.
Но время шло, мы росли. Настя закончила колледж, какое-то время работала швеей, а потом нашла состоятельного парня, и перебралась жить к нему, бросив работу. На какое-то время мы с ней отдалились и потерялись, каждая зажила собственной жизнью. Обе выпорхнули из родительского гнезда, устроились.
Я поступила в университет, на исторический, закончила его с отличием, устроилась работать в частную школу, да еще и репетиторством неплохо подрабатывала. Познакомилась с Денисом. Парень мне сразу понравился – улыбчивый, спокойный, серьезный.
Наша встреча произошла на курсах английского. Оба решили подтянуть уровень языка, записались, и на занятиях сидели вместе. Я тогда снимала квартиру, и оказалось, что мы и живем-то с молодым человеком в соседних домах. Денис был старше меня на три года, тоже съехал от родителей, решив попробовать свои силы в большом и взрослом мире.
Он тоже закончил учебу, работал в частном крупном центре ветеринаром, очень любил свою работу. Мы встречались восемь месяцев, месяц прожили в моей съемной квартире, а потом решили пожениться и взяли свое жилье под займ.
Его родители помогли погасить сразу половину суммы, так что остальное мы выплатили всего за пять лет.
Через полтора года после свадьбы, которую мы тихо и скромно отпраздновали в кругу самых близких, родились наши близнецы, Артем и Света. Дети достались нам обоим с мужем не просто. Мало того, что беременность протекала очень тяжело, и к концу у меня, на и без того узком лице, остались одни глаза, так еще и поначалу малыши были очень беспокойными.
Кто думает, что тяжело с одним карапузом, тот не представляет, каково это с двумя. Пока кормишь дочь, сын исходится криком, потому что ему тоже надо. Пока кормишь сына, сытенькая малышка уже наделала кучу важных детских дел и теперь пыхтит, как ежик, требуя, чтобы ее помыли.
Ночами близняшки тоже спали не всегда. Иногда я с ног валилась от усталости, Денис помогал, как мог, и тоже вскоре стал напоминать бледную тень из замка Кентервилей. Первый год с детьми мы с мужем вспоминали, как страшный сон. Но, с другой стороны, это время дало нам понять, что мы очень важны друг другу. Было там и уважение, и поддержка, и проверка чувств, и испытание на прочность.
Многие семьи не выдерживают проверку маленькими людьми, забирающими все внимание на себя. Вот жили себе двое счастливых влюбленных, родили малышарика, и все – прощай свободная жизнь.
Теперь сутки крутятся с такой скоростью, что в ванную-то спокойно не сходишь, бутерброды ешь урывками, а спишь вообще по паре часов, и то не подряд. И это еще притом, что Денис работал, обеспечивая семью.
На второй год близнецов словно подменили. Они стали хорошо кушать, округлились, начали нормально спать, и стали совершенно образцовыми беспроблемными детьми.
Когда пошли, часто шумели, что-то ломали, иногда ссорились, но в целом они были самыми обыкновенными полуторогодоваликами, которых хочется звонко целовать в щеки и баловать сладостями.
Моя сестра к племянникам относилась равнодушно. На все свое внимание отдавала племянникам своего парня – мальчикам погодкам. Меня это очень обижало и раздражало. Им были подарки без повода, моим же даже на День Рождения обходилось без шоколадки и поздравления.
Последнее время мы периодически встречались с Настей у родителей, куда сестра всегда приходила со своим Максимом. За столько лет молодые люди не спешили с собственными детьми. Сестра всегда подчеркивала, что они живут для себя, а наплодить шумную ораву – мой удел.
Мама моя обычно в такие моменты пыталась сгладить в разговоре острый угол, начинала рассказывать что-то нейтральное, например, про дачу. Они с отцом в прошлом году как раз купили дачный участок в пригороде с хорошим домиком, оснащенном всеми удобствами. Внуков мама и отец обожали, часто брали погостить, баловали.
Мама не раз говорила мне, что тревожится за мою сестру. Хоть она была и не родной матерью Насте, но все же вырастила ее и полюбила. Маму тревожило, что Настя и Максим живут без детей и даже отношения свои не оформляют.
— Это что за жизнь такая, Арин? Надо по-людски все, как у вас с Денисом. Да и Артемка со Светочкой, маленькие радости наши, подрастают. Какое счастье!
— Мам, Насте уже четвертый десяток, не трогай ты ее. Пусть живет, как хочет. Ей хватает максимовых племянников. На моих она и смотреть не хочет. Я тоже ее не понимаю, но чужая душа потемки, сама же знаешь.
— Все так, Ариша моя, все так, дочка. Только молодость ведь не вечна, успевать надо и замуж выйти, и родить детей да вырастить. Век короток людской.
Я мягко улыбалась маме, соглашаясь. Мы с Денисом жили хорошо и дружно, близнецам было уже пять. То, что тетя к ним холодна, малышатам нашим было все равно. Их любили мы с Денисом, бабушки и дедушке.
Свекры жили в деревне, часто приезжать не могли, зато мы летом к ним наведывались. Отношения у меня с ними были самыми теплыми, и свекор и свекровь совершенно искренне меня дочкой называли, а я их «мамой» и «папой».
Как-то сестра позвонила мне накануне своего Дня Рождения.
— Арина, привет! Ты помнишь, надеюсь, какая близится важная дата? — спросила она.
— Тебе будет тридцать три, сестрица, я отлично все помню. —ответила, улыбаясь.
— Тогда официально приглашаю на семейное торжество. Бери мужа, детей, подарок прекрасной мне и приходи в пять вечера.
— Договорились, Настя!
Насчет подарка я думала долго. Сестра всегда была одержима своей внешностью. Природа и правда на ней не отдохнула – она взяла все лучшее от своей матери и бабушки, а вот отцовы у сестры были лишь глаза, такие же темно-шоколадные, с густыми ресницами.
От бабушки Насте достались крупные пшеничные кудри, отливающие на солнце золотом. Когда она заплетала косу, та была толщиной с руку. От матери тонкая фигура, изящество и низкий бархатистый голос.
Я выбрала на маркетплейсе дорогой качественный фен, набор дорогого шоколада из разных стран и еще заказала заколку ручной работы в виде ветки папоротника. Их делала одна столичная мастерица, и каждая вещь выполнялась по индивидуальному пожеланию заказчика и была неповторимой, единственной такой на свете.
Сестра тяготела ко всему эксклюзивному, у нее было много украшений, выполненных на заказ. Так что заколку я покупала смело, уверенная, что сестре понравится.
К назначенному времени мы всей семьей приехали к Насте. Света была одета в нарядное розовое платье с блестками по пышному фатину. Смотрелась дочка, словно маленькое очаровательное пирожной.
Сынок красовался в отглаженной рубашечке с розовым бантом-бабочкой – в тон к платью Светы. Мы с мужем тоже приоделись к случаю, выглядели просто отлично.
Я так старалась, что даже на парикмахера денег не пожалела, сделала укладку. Этот визит, как я полагала, был акцией мира со стороны сестры. Она решила наладить наши отношения, и я сделала со своей стороны все, чтобы поддержать наше с ней сближение. Сколько бы ни было ссор и обид между нами, мы семья, мы сестры по отцу, а моя мать любит Настю также, как если бы та была ее родной дочкой.
Настя расстаралась – сделала красивейшее заливное из языка, салаты, на горячее курицу с картошкой и овощами. Стол был полон угощений, за ним уже сидели ее парень Максим, его сестра с мужем и племянники. Мальчикам, Гене и Володе, было семь и восемь, они были старше моих детей. Мило разговаривая, потихоньку ели, пили гранатовый сок из высоких красивых бокалов. Дети уже начали пинать друг друга под столом, шутливо передразнивать друг друга, и мы, взрослые, отправили их играть в другую комнату.
Ребятки еще были слишком малы, чтобы долго сидеть смирно, слушая совершенно неинтересные для них взрослые разговоры. Я надеялась, что старшие в итоге с моими общий язык найдут, и некоторое время и правда в соседней комнате все смирно играли, а потом начался шум. Я заглянула в комнату, попросила близнецов быть потише. Те засели за какую-то игру-ходилку с фишками и кубиками, и, вроде, успокоились.
Старшие мальчики носились по коридору с криками, периодически прибегали к столу, хватая еду, сорили. Никто не призывал их к порядку. Их мать была поглощена разговорами и едой, отец тоже равнодушно смотрел на шалости детей. Настя подкладывала племянникам своего парня самые вкусные кусочки, ни разу не спросив, чего хотят мои Света и Артем.
Время близилось уже к восьми вечера. Сыну и дочке завтра нужно было идти в садик, а еще надо было успеть накупать их, прочитать сказку и уложить. Я шепнула про это Денису, и муж, улыбаясь, сказал:
— Настя, Денис, спасибо за праздник! Еще раз долгих лет и счастья имениннице, но нам пора домой!
—Еще увидимся, сестрица! — сказала я, и тепло обняла Настю.
— Твои дети наели на полторы тысячи. Верни мне деньги с процентами — Заявила сестра
За столом повисла напряженная пауза, а внутри меня разливалась обида:
—А Гена и Володя насколько съели, ты не считала? — не сдержала гнева я.
— Они не в счет, они спокойные воспитанные мальчики, в отличие от твоих, диких. Как из леса выскочили. Хорошо еще, что ничего не сломали, а то я весь вечер боялась сидела. — продолжала обижать меня сестра.
Я молча взяла сумочку, достала три тысячи рублей, и демонстративно швырнула намеренно смятые деньги в лицо сестре. Бумажки жалко упали на стол немым укором бессовестной Насте. Та зло усмехнулась, но промолчала, а я позвала близнецов одеваться.
— Прощай, сестра. Ноги моей больше в твоем доме не будет. И ты ко мне не ходи. — напоследок сказала имениннице я.
Мы оделись быстро, и ушли. В машине я старалась не плакать. Было обидно и за детей, и за себя. В то время, как старшие мальчики шумели, мои играли смирно и никого не напрягали, а съели они и вовсе, как птички. Света даже торта дополнительной порции не попросила, хотя сладкое очень любит. Домой приехали усталые, расстроенные.
— Арин, не переживай. Бог с ней, с твоей сестрой. Я на твоей стороне, дети у нас прекрасные. Пусть живет, как хочет! — поддержал меня муж, обняв и крепко поцеловав куда-то за ухо.
Улыбнулась ему благодарно, сквозь слезы, пошла купать близнецов. Потом мы читали сказку про брата и сестру, которые прошли необыкновенные приключения, но всегда защищали друг друга.
— Мама, а когда мы вырастем, мы тоже будем ссориться, как ты с тетей Настей, да? — спросила Света.
— Я не знаю, как будет, доченька. — честно сказала я. — Но старайтесь всегда любить и защищать друг друга, вы ведь брат и сестра. Это очень много, вы навсегда связаны.
— Я никогда Свету не брошу, буду ее рыцарем! — заявил Артем.
— А ты не будь драконом. — рассмеялась я, притягивая к себе обоих, вдыхая сладкий родной запах намытых ребятишек.
Они пахли ежевичной сладкой пеной, кашей, счастьем, смотрели на меня моими карими глазами. А волосы у обоих были Дениса – вьющиеся, густые, темно-каштановые.
— Все, мои светлячки, спать! Завтра в детский садик. — я украла обоих одеялами, когда Артем перебрался в свою кроватку.
Когда близнецы уснули, я пришла к мужу. Мы долго лежали с ним в темноте, говорили. Я рассказывала о детстве, Денис гладил меня по голове, слышал, не перебивая.
Я расплакалась, и мне стало немного легче. С Настей наши отношения, видимо, навсегда закончились. Хоть и родные мы с ней по отцу, но по сути чужие. Так бывает, никто не виноват. Просто разные мы люди, и пути у нас разные, и цели. Дай бог, чтобы мои дети пронесли любовь и дружбу друг к другу через всю жизнь, и всегда оставались близкими.
