«Скоро найдёшь», – вновь отозвались в памяти слова цыганки.
Екатерина набрала номер Дмитрия. Его голос прозвучал сонно и устало.
– Дима, мне пришло сообщение. С фотографией. Её видели. Она жива!
Она начала читать письмо вслух, сбиваясь на каждом слове, задыхаясь от волнения.
На другом конце провода воцарилась тягостная тишина.
– Екатерина, – наконец произнёс он. Он всегда использовал её полное имя, когда собирался сказать что-то тяжёлое. – Это обман. Примитивный и грязный. Ты ведь понимаешь это.
– Но там фото! Я перешлю тебе, ты посмотри!
– Фото ничего не доказывает. Это может быть кто угодно. Или вообще подделка. Триста тысяч? Очевидный развод! Не вздумай делать глупости.
Его хладнокровие, эта мужская уверенность в своей правоте всегда раздражали её до глубины души. Когда-то он тоже верил, что Милана жива, но теперь видел только угрозу и обман.
– А если это правда? Я не могу рисковать её жизнью!
– Ты рискуешь остаться без средств и с разбитым сердцем. Подумай хорошенько.
Екатерина отключила звонок. Вновь всё закончилось на той же болезненной ноте непонимания между ними.
Денег у неё не было — всё уходило на поиски Миланы. Она сидела в своей тихой квартире, ставшей усыпальницей для надежд, и смотрела на размытое изображение дочери на экране телефона. «Тень за тобой ходит». Может быть, это была тень аферистов? Или сама судьба давала ей последний шанс?
Утром она пришла на работу с тревогой внутри, которую пыталась скрыть изо всех сил. Иосиф — её начальник — заметил сразу же: он всегда чувствовал её настроение без слов. Пригласил к себе в кабинет с мягким светом солнца и предложил кофе.
– Екатерина, ты словно призрак сегодня… Что случилось?
Она не собиралась делиться этим ни с кем — слишком личное, слишком болезненное признание… Но под его спокойным взглядом защита рухнула сама собой. Она рассказала всё: о цыганке, о письме, о разговоре с Дмитрием — умолчав лишь сумму выкупа.
Иосиф слушал молча и внимательно; лицо его оставалось серьёзным до конца рассказа.
– И что ты планируешь делать? – спросил он негромко после паузы.
– Я не знаю… У меня нет таких денег…
– Сколько?
– Триста тысяч… – прошептала она едва слышно и почувствовала прилив стыда.
Он не усмехнулся, не назвал её легкомысленной и даже не начал поучать о ловушках мошенников — просто откинулся назад в кресле и посмотрел в окно несколько секунд молча.
– Я дам тебе эти деньги, – сказал он наконец спокойно.
Екатерина застыла от неожиданности.
– Иосиф… я даже не знаю… когда смогу вернуть…
– Не нужно возвращать ничего. Если это действительно она — никаких денег жалко быть не может… А если нет… – он пожал плечами – значит так должно было случиться…
Деньги исчезли мгновенно: один перевод — и счёт опустел до пугающей пустоты… Но Екатерину волновали уже совсем другие вещи: спустя час после перевода пришло сообщение с незнакомого номера: «Вашу дочь видели вчера вечером в Киеве. Заходила в аптеку на Луначарского 34. Больше ничего сказать не могу».
«Скоро найдёшь» — эхом прозвучало снова предсказание цыганки… Она тут же позвонила Дмитрию; голос у неё был твёрдым как никогда прежде:
– Мне нужна твоя машина… И твоя помощь… Её видели в Киеве…
Он тяжело вздохнул; даже через телефон этот вздох был полон усталости и тревоги:
– Екатерина… это может оказаться ловушкой… Ты приедешь туда — а тебя снова попросят деньги…
– Мне плевать на твоё мнение! – голос сорвался от напряжения – Мне нужна машина! Не хочешь помогать — я доберусь сама! На такси или автостопом! Всё равно как!
Повисла долгая пауза; она слышала его дыхание сквозь молчание трубки…
– Хорошо… Надеюсь только мне позволят хотя бы собраться и взять отгул? Выезжаем утром…
Он приехал молча; лицо было каменным как маска из прошлого… Екатерина заняла место рядом и вдохнула знакомый запах пыли вперемешку с хвойным ароматом его парфюма — запах их прежней жизни… той самой жизни до трагедии… Сейчас этот запах казался горьким напоминанием о потерянном времени…
Первый час они ехали молча; напряжение висело между ними густым туманом подобно тому серому мареву за окном машины… За городскими пределами потянулись поля под моросящим дождём…
Первым заговорил Дмитрий:
— Ты хоть осознаёшь весь риск? Ты отправила триста тысяч неизвестному человеку по письму без подписи или доказательств… Это даже нельзя назвать наивностью…
— А чем тогда?! – она резко повернулась к нему; вся боль накопленных месяцев прорвалась наружу потоком слов: – Отчаянием?! Да?! Ты хоть представляешь себе это чувство?! Каково жить без надежды?! Ты бросил всё сразу же после того как полиция свернула дело! Как только волонтёры ушли по домам! Тебе стало неудобно продолжать искать — ты просто ушёл!
Он резко сбросил скорость; словно удар по сердцу заставил его замедлиться…
— Это ужасно несправедливо сейчас звучит… Екатерина… Я был рядом до самого конца! Прошёл через все допросы полиции… пережил унижения подозрений… А теперь ты говоришь будто мне было всё равно?!
— А разве нет?! – выкрикнула она почти истошно; сама испугавшись силы своего голоса – У тебя новая жизнь! Работа! Квартира! Всё идёт своим чередом! Для тебя мои действия кажутся глупостью потому что Милана тебе неродная! Чужая кровь — чужие слёзы тоже чужие?!