Видимо, оформила кредит. Или, может, Богдан ей денег перевёл, а она об этом умолчала. Лучше бы он отправлял напрямую Оксанке — та бы распорядилась ими с толком.
С новыми зубами Оксанка действительно устроилась работать в библиотеку. Там-то она и познакомилась с Мироном, к которому спустя год и переехала жить. Квартиру оставила Валерии с детьми — пусть остаются. Мирон помог ей разыскать Богдана через интернет, и Оксанка даже решилась ему написать. В ответ он признался, что боялся осуждения матери: встретил женщину своей мечты и возвращаться не собирается. Оксанка расстроилась — может, это она где-то допустила ошибку в воспитании сына? Но Валерия её успокоила: никто не виноват — такова жизнь.
Прошло около трёх лет. Валерия по-прежнему жила с сыновьями одна — никого рядом не было, хотя Оксанка уже не возражала бы против нового мужчины в её жизни. Сама же она вместе с Мироном завела французского бульдога; вечерами они выгуливали его вдвоём под руку, и чувствовала себя Оксанка по-настоящему счастливой. К Марко приезжала раз в неделю — разрешала называть себя бабушкой и удивлялась тому, как быстро растут дети.
Однажды она зацепила колготки — стрелка пошла по ноге.
— Марко, ты не знаешь, где у мамы лак для ногтей? — спросила она у старшего внука.
— Без понятия, — пожал плечами тот. — Поищи у неё в комнате, там все её штуки лежат.
Оксанка стала открывать ящички комода и заглядывать в шкафы без всякой задней мысли — просто хотела найти лак. Но взгляд её упал на аккуратную стопку белых конвертов. Заинтересовавшись, она приоткрыла один из них: внутри оказались фотографии маленькой девочки. На обороте каждой стояли подписи: «один месяц», «два месяца», «три месяца»… Оксанка долго смотрела на эти снимки и никак не могла понять их смысл. Потом присела на кровать и стала размышлять… Постепенно всё сложилось воедино.
Она вспомнила разговоры Валерии о враче из консультации: тот якобы помогает парам обзавестись ребёнком вне официальных процедур — подбирает здоровых девушек-доноров или предлагает их яйцеклетки… За такие услуги платят немалые деньги.
Оксанка взглянула на своё отражение в зеркале. Дорогой ценой обошлись Валерии её зубы… ой как дорого!
Она бережно вернула конверты обратно на место; лака так и не нашла и весь вечер проходила с затяжкой на колготках.
Позже дождалась возвращения Валерии домой — та теперь работала в частной клинике с длинными сменами и приходила поздно. Обняв дочь у порога, Оксанка сказала:
— Дочка моя… ну зачем ты себя так изматываешь? Тебе отдых нужен! Жить надо полной жизнью! Мужчину встретить наконец… ведь возраст уже подходящий! Не стоит Богдан таких слёз…
Валерия прижалась к ней плечом и расплакалась навзрыд.
— Ну-ну… тише ты! Не плачь! Всё наладится… Я вот решила квартиру оформить на тебя — будешь у нас настоящая невеста с приданым! Мальчики уже большие стали… пора тебе подумать о себе тоже, дочка моя…
У самой Оксанки глаза защипало от слёз… но плакать себе она давно запретила.
И всё же хорошо знать: где-то живёт девочка… наверняка любима кем-то по-настоящему. А Валерия ещё успеет родить свою девочку… время пока есть…