Комментарии под видео были совсем иными, чем обычно.
«Смотрел, не отрываясь. Это как ASMR, только для души».
«Мне тридцать, я руководитель отдела. Я разучился ждать. Спасибо, что напомнили, как это важно».
«Моя бабушка так же перебирала крупу. Я расплакалась. Не могу объяснить почему».
«Это не просто рецепт. Это настоящая притча».
Ролик начали пересылать в профессиональных сообществах поваров, в группах по медитации и среди молодых мам. Он вышел за рамки своей ниши и начал свободное плавание по широкой аудитории.
А ближе к вечеру появился комментарий, от которого у нее перехватило дыхание. Его оставил известный ресторанный критик Арсен — человек с безупречной репутацией и острым языком, которого опасались все шеф-повара страны.
«Это не про еду. Это манифест. Манифест против суеты, против культуры одноразовости, против фальшивых ценностей. Браво, Мастер».
Спустя час зазвонил телефон с незнакомым номером.
— Галина? Меня зовут Никита Орлов. Я продюсер. Скажите, вы когда-нибудь задумывались о собственном телешоу?
Галина молчала в трубку. Ее взгляд скользил по кухне: старая медная турка, баночки со специями, стопка любимых тарелок — всё это было ее миром. А телевидение казалось чем-то чужим и далеким.
— Я не актриса и не ведущая, Никита.
— И слава богу! — голос на том конце был полон энергии и воодушевления. — У нас переизбыток ведущих и актрис! А вот настоящих людей — дефицит! А вы — подлинная личность! Сейчас это самая ценная валюта!
Он говорил о ней как о товаре — но это скорее позабавило Галину, чем задело.
— Что именно вы предлагаете? — спросила она спокойно, так же как когда-то расспрашивала Остапа об увольнении.
— Предлагаю переворот! Прайм-тайм на главном телеканале страны! Шоу вашего имени: «Кухня Галины». Просто и сильно! Мы предоставим вам лучшую студию, профессиональную съемочную группу…
— У меня уже есть студия, — мягко прервала она его. — Моя кухня.
На том конце провода повисла пауза: продюсер явно не привык к тому, что его перебивают.
— Простите? — он растерял уверенность в голосе. — Мы ведь не можем снимать шоу в квартире… Световое оборудование… звук… камеры… технически это невозможно!
— Тогда шоу просто не будет существовать, — ответила Галина без колебаний.
Она не торговалась и не пыталась набить себе цену: просто озвучила единственное условие из всех возможных для нее важных вещей. Ее сила была вовсе не в рецептах или подаче блюд; она заключалась именно в этой кухне: деревянной доске для нарезки и старой турке из меди.
— Подождите… — продюсер судорожно пытался найти выход из ситуации. — Вы серьезно?
— Абсолютно серьезно.
Еще одна пауза; слышно было лишь приглушенные указания кому-то рядом с ним.
— Хорошо… Ладно! Это… это сумасшествие… Но в этом что-то есть! Новый уровень реализма! Мы приедем к вам домой с компактной техникой: без декораций… Только вы и ваша кухня!
Галина посмотрела в окно.
— И еще одно условие, Никита: никакого сценария. Я буду готовить то блюдо, которое выберу сама. И говорить то, что считаю нужным сказать.
Тем временем в стерильном белом кабинете Остап изучал диаграмму на экране монитора.
Синяя линия активности их онлайн-журнала медленно сползала вниз по графику; рядом красная кривая блога «Кухня для души» стремительно взлетала вверх почти вертикально.
Инвестор вызвал его на разговор короткий и унизительный:
— Остап… Что происходит? Вы уволили женщину, которая одна обеспечивает больше трафика для платформы, чем весь ваш «обновлённый» бренд вместе взятый? Вы назвали её «прошлым»? По-моему прошлое здесь именно вы… если немедленно ничего не предпримете!
Остап отключил звонок дрожащей рукой.
Он открыл видео под названием «Яблоко». Просмотрел его от начала до конца… а затем включил снова.
Это было мучительно: десять минут молчания содержали больше глубины смысла, мастерства и достоинства… чем вся его карьера вместе взятая за годы работы на телевидении или в редакции журнала.