– Алло, – с дрожью в голосе ответила Ольга, поднимая трубку. Она очень не любила и страшно боялась получать ночные звонки с незнакомых номеров. Такое происходило всего дважды: первый раз – когда умерла её мама, второй – когда муж разбился в автомобильной аварии.
– Оксана?
Женщина ощутила, как ладони у неё мгновенно похолодели. В голове пульсировала одна мысль: «Скажи, что это ошибка! Ложись спать! Это не к тебе!»
– Да, слушаю, – ответила она, чувствуя, что по спине пробежала тонкая струйка холодного пота.
– Оксана, простите, что не знаю вашего отчества. К нам в больницу поступила Нина Викторовна Смирнова, и она просила сообщить вам об этом.
Внутри у Оли словно оборвалось что-то. Это была её свекровь – единственный близкий человек, который остался у неё на свете.
– Что с ней? Расскажите, что случилось? Где она находится? Я немедленно приеду!
– Не беспокойтесь так сильно. Она находится в кардиологическом отделении. У неё случился сердечный приступ. Сейчас она в реанимации, и вас туда не пустят. Приступ удалось купировать, состояние серьёзное, но стабильное. Вам лучше приехать позже, а пока позвонить через пару дней. Всё будет хорошо, не расстраивайтесь.
Связь оборвалась, и Оля некоторое время не могла прийти в себя. Как так могло произойти? Нина Викторовна была крепкой женщиной. Именно она поддерживала невестку после гибели Александра.
Хотя, казалось бы, всё должно было быть наоборот. К тому же она никогда не жаловалась на сердце.
Что же случилось? Что привело к тому, что у такой сильной, еще вовсе не пожилой женщины произошёл сердечный приступ? Оля вытерла слёзы и решительно встала с кровати. Теперь уж точно уснуть будет невозможно.
В больнице, конечно, есть дежурный врач, и он сможет всё объяснить. К тому же, возможно, свекрови понадобится что-то – воды попить или переодеться. Оксана поспешно собиралась, хотя обычно Нина Викторовна проводила всё лето на даче до первых заморозков.
Оля очень любила к ней приезжать. Там всё было аккуратно и ухоженно: ровные грядки, с которых можно было сорвать что-то прямо для еды, и казалось, что это особенно вкусно.
***
Медсестра посмотрела на Ольгу с упрёком.
– Я думала, вы не приедете. Я ведь говорила, что пациентка в реанимации, и вас всё равно к ней не пропустят.
– Но доктор… можно же поговорить с врачом.
– С врачом общаются только днём.
Оля твёрдо опустилась на стул.
– Я не уйду отсюда, пока не поговорю с ним. Она, наверняка, что-то хочет.
Медсестра скрестила руки.
– Сейчас ей точно ничего не требуется. Единственное, когда её привезли, она в бреду повторяла, что не полила помидоры, и теперь они засохнут. Сидите здесь, не уходите, я спрошу у доктора, сможет ли он к вам выйти.
Врач подошёл, но не сообщил ничего нового. Всё, что сказала медсестра, подтвердилось. Пока никакой помощи она не нуждается – по крайней мере, в ближайшие несколько дней. Потом позвоните на пост, там расскажут всё. Оля смотрела на него сквозь слёзы.
Врач пытался успокоить:
– Не стоит так тревожиться, она сильная женщина. Думаю, всё наладится. Вероятно, что-то глубоко её потрясло. Иногда сердце даёт сбой внезапно.
Оля покидала больницу. Медсестра упомянула, что свекровь беспокоилась о саде – значит, необходимо будет съездить на дачу и проверить, всё ли в порядке. Возьмёт пару выходных и наведёт там порядок.
Следовало подумать об этом раньше – разве так сложно было приехать и помочь пожилому человеку? Оля шла домой, мысленно ругая себя во все тяжкие. Как она могла так поступить?
Нина Викторовна была ей совсем не чужой. Между ними всегда сложились тёплые отношения. Свекровь очень любила её сына, и сразу приняла Ольгу как родную.
С Александром и его матерью у неё существовали очень близкие, доверительные отношения. Они дружили, часто шутили друг над другом, много смеялись.
Когда же Нина Викторовна однажды заболела воспалением лёгких, Александр оставил все дела и сидел в больнице, пока врачи не сообщили, что опасности больше нет.
Так же было и с его мамой: если Александр хоть раз не брал трубку, у Нины Викторовны начиналась паника. Но при всей своей любви к сыну она никогда не была навязчивой или назойливой.
***,На улице уже ощущалось настоящее пробуждение нового дня, когда Ольга наконец-то собрала сумку. Она облегчённо выдохнула и взяла в руки телефон. Сейчас позвонит начальнику — и можно будет отправляться в дорогу. Почти полчаса тряски до дачного посёлка.
Автомобиль у Оли был: Александр приобрёл его незадолго до своей гибели. Но после того, как его не стало, она ни разу не смогла заставить себя сесть за руль.
***
Дача словно ощутила их отсутствие и загрустила. Ольга тепло улыбнулась домику: «Не волнуйся, всё исправится». Как обычно, у Нины Викторовны там царил идеальный порядок.
Оксана прошла по двору: ни одной ненужной травинки, вокруг всё утопало в цветах. Сейчас она собиралась полить цветы в вазонах, ведь их поливать нужно дважды в день, а остальное — ближе к вечеру, когда солнце начнёт клониться к закату. Так свекровь учила Олю, когда та всё же приезжала на дачу.
– Катюша, это ты? – вдруг обратилась к ней соседка, кажется, по даче свекрови.
– Да, здравствуйте.
– Здравствуй, Оля. А как там Нина? В тот день я ездила за продуктами в Житомир, а когда вернулась, Нину уже увезли.
– Сердце. Сейчас она в реанимации, но врач сказал, что всё будет хорошо. Похоже, стресс какой-то.
– Да какой стресс здесь может быть? Тут всегда такая тишина.
– Кто вызывал скорую?
– Не знаю, думала, ты в курсе. У нас тут многие сейчас в Житомир ездят — пенсию ведь недавно дали.
Ольга вздохнула. Похоже, узнать всю правду в ближайшее время не получится.
Она разобрала вещи — ведь собиралась оставаться здесь на неделю, — а потом вышла на улицу, чтобы полить цветы. Когда Нине Викторовне станет лучше, она обязательно должна будет этим остаться довольна.
Когда-то дом выглядел иначе. В нём родилась и долго жила свекровь. Позже она переехала за город, а здесь остались её родители. Дом какое-то время пустовал, а затем, когда Александр стал взрослым, его полностью перестроили и обновили. Теперь это был небольшой, но современный и уютный дом.
Ольга взяла ведро, вспомнив, что цветы предпочитают тёплую воду, и после полива решила пойти пополнить запасы из колодца.
Она только наклонилась, чтобы зацепить ведро за цепочку, как вдруг услышала голос совсем рядом:
– Разрешите помочь?
Ольга подскочила от неожиданности. Мужской голос. Она обернулась, и вдруг всё поплыло перед глазами. Перед ней стоял… Александр.
– Эй, вы что? Очнитесь! Что же это такое?
Ольга открыла глаза. Мужчина наклонился над ней, лицо выражало тревогу.
– Что за люди тут у вас? Как приеду — все падают. Может, вызову вам скорую?
Теперь Ольга поняла — это не её Александр. В глазах было что-то иное. И зуб, который у Никитки был с щербинкой, на переднем ряду — здесь целый. Да и что-то ещё… Скорее всего, двойник. Но насколько же они похожи!
– Кто вы? И почему… почему вы так на Александра похожи?
– На Александра? Хм… Забавно получается. Давайте я вам руку подам. Вставайте.
Ольга поднялась, автоматически стряхнула брюки с колен.
– А кто вы такой? Я раньше вас здесь не видела. Это вы причинили Нине Викторовне плохое самочувствие?,– Значит, из-за меня той женщине стало плохо? Жаль, что не знаю её имени. Никогда бы не предположил, что всё закончится так. Просто хотел кое-что узнать. А теперь понимаю – попал куда нужно.
Оля кивнула в сторону дома.
– Заходите. А то соседи увидят – и тоже останутся.
– Я кто? Мне так похоже на кого-то? Вероятнее всего, на того, кого ищу. А почему все так реагируют?
– Вы… вы очень похожи на моего мужа. Сына Нины Викторовны. Два года назад он погиб.
Мужчина застыл, словно поразило молнией.
– Погиб? Не может быть! Я так надеялся его встретить…
Оля без слов вошла в дом, налила чай им обоим. Сели за стол.
– Если вы сейчас толком ничего не расскажете, я потеряю разум, честно.
Незнакомец глубоко вздохнул.
– Я и сам недавно узнал всю правду. Начал копаться в старых документах. Расскажу, что знаю. Надеялся, здесь станет всё понятно, но теперь сомневаюсь. Похоже, вашу свекровь сейчас ни о чём не спросишь.
– Спросим, но чуть позже.
– Вот так… Мне исполнилось двадцать семь, и мама совсем ослабла. Все понимали, что это серьёзно. Перед самой смертью она призналась – я для неё не родной. Рассказала, что двадцать семь лет назад в роддом привезли её и ещё двух женщин. Все в один день. Одна была совсем молодой, ждала двойню. Другая из деревни. И мама моя. У моей и той женщины была тяжёлая беременность, преждевременная. Надежд мало было. Дети родились больными. Мама — чуть лучше, а та женщина чуть не умерла. У обеих мальчики появились на свет. А на следующий день в палату приходит та самая молодая, родившая здоровых двойняшек. Плачет, просит забрать её сыновей, говорит, не справится. Отец отказался, родных нет. Как они решили дело — не знаю. Но и мама, и та женщина вышли из роддома с обычными сумками, никто ничего не заподозрил. А у девушки были свидетельства о смерти её малышей. Вот и вся история. Мама только название деревни помнила – оказалось, таких названий в вашей области три. Ваш – третий в списке. Похоже, я наконец-то оказался там, куда и надо.
Оля молчала, бледнея.
– Я… не понимаю. Нина Викторовна знала об этом?
Мужчина пожал плечами.
– Мама мне не дала времени узнать раньше. Не хотел огорчать её. Надеялся спросить у местных.
– Понятно… Да, теперь всё ясно. Но что делать… У свекрови сердечный приступ. Она сейчас едва дышит. И как ей об этом сказать, не представляю.
– Тогда подождём. Если вспомнит меня – тогда и обсудим. Если нет – уеду. Я всего лишь хотел найти брата.
– А настоящую маму не ищете?
Мужчина качнул головой.
– Нет. Не хочу.
– Зря. Вдруг у неё были веские причины? Не просто так ведь отказалась от вас, чтобы в детдом отдали. Она всё же позаботилась, чтобы вы жили хорошо.
Ночью вдруг зазвонил телефон. Оля взяла трубку. «Только бы больше ничего не случилось!»
– Алло, Оля.
– Нина Викторовна, дорогая, как вы себя чувствуете?
– Катюш, пока ничего нельзя, но я медсестру уговорила телефон дать. Кать, тебе на дачу надо ехать. Там брат Александра. Слышишь? Ни в коем случае не позволяй ему уехать. Я всё объясню, расскажу.,– Нина Викторовна, мы уже знакомы. Он обязательно вас дождётся.
Свекровь мгновенно успокоилась.
– Вот и хорошо. Так и надо. Мне нужно рассказать ему про его маму. Прости меня, Катюша, что раньше ничего не говорила.
– А Александр знал?
– Нет. Он всегда полагал, что мы с ним кровные родственники. Так оно и было.
***
Спустя две недели Нину Викторовну выписали из больницы. Денис, брат Александра, встречал её вместе с Ольгой. Свекровь обняла его, словно родного сына.
– Поедем на кладбище.
Они подошли к могиле мужа Ольги.
– Я просила похоронить его именно здесь… рядом… – Нина Викторовна отступила в сторону. – А вот здесь покоится твоя мать, Денис.
Денис вошёл в ограждённый участок.
– Я делала всё, что могла. Ирина боролась семь лет. Семь долгих лет… а потом всё кончилось. Хорошая была женщина, но очень несчастная. Беды словно тень преследовали её. Не суди её строго. Она действительно не смогла… Они бы все трое тогда погибли. Она несколько раз приезжала ко мне, когда Александрик ещё был маленьким. Говорила, что тебя тоже видела, но твоя мать просила не показываться. Так она и не смогла устроить свою жизнь. Вина её просто разрывала.
Долго сидели у могилы. Нина Викторовна рассказывала, а Ольга с Денисом слушали, не отводя взгляда. Вечером все поехали на дачу. Нина Викторовна посмотрела на гостей.
– Денис, да ты… не пропадай.
– Да что вы! Я уже второй день думаю – может, совсем сюда переехать?
***
Через год Нина Викторовна пригласила Ольгу к себе.
– Катюша, ты что, думаешь, я слепая? Не вижу, что у вас происходит?
Оксана сразу расплакалась.
– Простите меня… Простите… Никогда не думала, что со мной такое случится.
– Да зачем тебе извинения? Перестань. Наоборот, я хотела сказать – хватит прятаться. Пора вам оформить свои отношения.
Ольга с удивлением посмотрела на свекровь.
– Вы… вы не против?
– Да что ты, Катюш! Я только за! Очень надеюсь, что вы оба останетесь рядом со мной. Прости за мой старческий эгоизм.
Ещё через год у них родилась Верочка.
Конец.