Это был удар, нанесённый без пощады. Александр пошатнулся, в его глазах отразилось замешательство. Он не мог понять — правда ли это или ловко подстроенная ложь, но её уверенность, знание тонкостей, которые невозможно выдумать, выбили почву из-под ног. Она владела фактами, о которых он и не догадывался. В их общей кухне она стояла с оружием — правдой, которую от него скрывали самые близкие. Это было унижение без возможности оправдаться.
Атмосфера в комнате стала тяжёлой и вязкой. Александр смотрел на неё и не узнавал — перед ним была не супруга, а чужая женщина, методично вскрывающая самые уязвимые участки его жизни. Он хотел возразить, обвинить её во лжи, но слова застряли в горле. Её хладнокровие и непоколебимость парализовали его.
И тут тишину пронзил резкий звонок телефона. Простая мелодия раздалась неожиданно громко и резко — как вторжение извне в их напряжённый диалог. На экране высветилось: «Людмила».
По спине Александра пробежал холодок. Это было слишком символично — словно сама судьба решила добить его насмешкой. Он бросил на Ирину взгляд с мольбой: «Только не сейчас». Та уловила посыл и едва заметно усмехнулась — тонко и хищно. Она ждала продолжения.
С трудом он поднял трубку; пальцы предательски дрожали. Провёл по экрану.
— Да, Людмила… — произнёс он ровным голосом и отвернулся от Ирины так, будто это могло защитить его от её взгляда.
— Александр… что у вас происходит? — голос матери звучал встревоженно, но сохранял привычную теплоту. — Ты какой-то странный… Вы с Ириной поссорились после нашего разговора? Я же старалась для вас…
Александр закрыл глаза; он чувствовал на себе взгляд Ирины так отчётливо, будто она касалась его кожи руками. Она приблизилась почти бесшумно — но её присутствие ощущалось как вспышка тока.
— Саша дорогой! — вдруг сказала она громко и отчётливо, чтобы каждое слово дошло до собеседницы на другом конце линии. — Ты ещё не сообщил маме о том важном разговоре? О репутации её младшей дочери? Или теперь это уже достояние общественности?
Он вздрогнул и попытался прикрыть микрофон рукой, но было поздно: Ирина смотрела на него с торжествующей улыбкой; в её глазах плясало пламя злорадства.
— Ирина? Это ты? — растерянно донеслось из трубки голосом Людмилы. — Что там у вас?
— Конечно я! Я здесь! Людмила! — пропела Ирина с ядовитым весельем в голосе. — Благодарю вас за вашу заботу о нашей семье! Но может быть вам стоит заняться чем-то более полезным? Говорят же: Михайло человек щедрый… Может быть он окажется щедрым даже на ребёнка? Устроите Ярину поудобнее… глядишь – дождётесь внучат!
— Прекрати! — прошипел Александр сквозь зубы; лицо исказилось от ужаса происходящего. Он попытался оттолкнуть жену прочь, но та ловко увернулась и лишь сильнее впилась в него взглядом.
И тогда она нанесла последний удар прямо в сердце: глядя ему прямо в глаза, обратилась к трубке:
— Лучше бы своей дочерью занялась вместо того чтобы вмешиваться сюда! А то Ярина скоро подарит вам внучков… вот тогда сами их растите!
Александр резко завершил вызов нажатием кнопки. Комната погрузилась в звенящую тишину; только его тяжёлое дыхание нарушало молчание вокруг. Он стоял с телефоном в руке так крепко сжатым пальцами, будто тот был последним якорем здравого смысла среди рушащейся реальности.
Но якорь сорвало… Всё рухнуло окончательно.
И разрушила это всё именно она – его жена…