Дарина Полищук начала презентацию. Вначале голос слегка дрогнул, но стоило ей увидеть на экране свои макеты — те самые, за которые он когда-то унижал её — внутри вспыхнула ледяная, кристально ясная злость. Она говорила о свете, о пространстве, о том, как из обломков может родиться нечто вечное. В зале царила тишина — все слушали с затаённым дыханием. Инвесторы переглядывались между собой, и в их взглядах читалось одобрение.
Когда она закончила выступление, зал взорвался аплодисментами. Но самое важное произошло позже — в перерыве.
Дарина не подошла к столу с закусками. Она направилась прямо к Богдану Ковальскому. Тот встал, демонстративно выпрямив спину, и уже собирался сказать очередную колкость, но Дарина его опередила.
— Даже не пытайся начать, Богдан, — произнесла она спокойно. — У меня есть кое-что поинтереснее твоих ядовитых слов.
Она протянула ему телефон. На экране была таблица с красными пометками — данные достала Оксана Левченко через своих знакомых в бухгалтерии холдинга, где трудился Богдан.
— Это что ещё такое? — нахмурился он, вглядываясь в цифры.
— Это выписка по твоим «инвестициям», милый мой. Ты потратил не только мои сто пятьдесят тысяч гривен. Ты залез в бюджет рекламной кампании своего отдела. Перестарался. Надеялся остаться незамеченным? Думал покрыть недостачу премией? А премии не будет. Твой отдел утонул в долгах и завтра об этом узнает генеральный директор.
Лицо Богдана стало пепельного оттенка. Улыбка исчезла с его губ, обнажив мелкие дрожащие зубы.
— Откуда… откуда у тебя это? Ты не имела права!
— Это открытая информация для тех, кто умеет задавать нужные вопросы, — Дарина сделала шаг ближе и ощутила: страх внутри окончательно исчез. — Ты думал я ничего не добьюсь? А я выяснила достаточно: завтра утром на столе у твоего руководства будет лежать отчёт о хищении средств… если только мы сейчас не договоримся.
— Ты угрожаешь мне?! — попытался выкрикнуть он, но голос сорвался на сиплый шёпот.
— Нет. Я предлагаю сделку: ты немедленно едешь домой, собираешь вещи и исчезаешь из моей жизни навсегда. Завтра ровно в десять утра мы встречаемся у нотариуса: ты подписываешь отказ от любых претензий на наше общее имущество, возвращаешь мне мои деньги и оформляешь развод без возражений. А я… забываю отправить этот файл твоему начальству.
Богдан смотрел на неё с выражением ужаса на лице; Дарина видела это ясно: перед ним стояла уже не «пустое место», не «серенькая мышь». Перед ним была женщина, которая за одну ночь выстроила крепость из боли и решимости — крепость настолько прочную, что он сам разбился о неё лбом.
— Ты… ты же меня уничтожишь… У меня ипотека… карьера…
— Ты сам себя уничтожил тогда же, когда решил присвоить чужие мечты и труды себе,— холодно ответила Дарина.— У тебя есть пять минут на решение: или ты соглашаешься… или я нажимаю «отправить».
Богдан осел обратно на стул как подкошенный. Весь его внешний лоск испарился; теперь он выглядел как жалкий побитый пёс.
— Хорошо… Я всё подпишу… Только прошу… Не отправляй…
Дарина посмотрела на него сверху вниз без малейшего сочувствия. Не было ни капли жалости или торжества от победы — только огромное чувство освобождения звенело внутри неё: словно она наконец сбросила с плеч мешок камней семилетней давности.
Через два часа Дарина стояла у входа в бизнес-центр под лёгким снегом. К ней подошла Оксана Левченко и заботливо набросила пальто ей на плечи.
— Ну что ж ты теперь у нас? Акула дизайна! — улыбнулась подруга.— Родители твои сейчас у меня дома: мы их покормили и успокоили… Мама расплакалась во время трансляции твоей презентации… Сказала: всегда знала – ты особенная…
Дарина подняла лицо к серому зимнему небу; снежинки падали ей на ресницы – но ей было тепло внутри от всего пережитого и пройденного пути впереди. В сумке лежал подписанный контракт – символ новой жизни без страха и унижения; жизни где никто больше никогда не посмеет сказать ей «ты ничего не сможешь».
Она достала телефон и вошла в банковское приложение; ввела пароль – баланс остался прежним: сорок две гривны пятнадцать копеек… Она улыбнулась уголком губ – спрятала телефон обратно в карман пальто и направилась к машине Оксаны Левченко.
Через месяц эти сорок две гривны превратятся во множество идей – они станут новой квартирой для родителей и собственной студией дизайна для неё самой… Но этот мизерный остаток навсегда останется точкой отсчёта – днём её настоящего рождения…
Дарина шла по тротуару сквозь серую толпу – её ярко-красное платье выделялось среди прохожих словно знамя победы… Знамя женщины которая больше никогда не склонится перед чужим мнением… Женщины которая расправила крылья…