– Тамара, ты не возражаешь, если я на пару часов возьму машину? Нужно встретить Олесю с работы.
Я оторвала взгляд от телефона. Евгений стоял в дверном проеме нашей кухни, лениво вертя в руках мои ключи от машины. Интересно, как он их вообще взял?
– Евгений, я же говорила, что сегодня сама собираюсь к маме поехать. Ей дачу закрывать надо.
– Да брось, автобус ж есть. А у меня важная встреча. Может, даже предложение сделаю.
Владимир, мой муж, даже не поднял голову от газеты. Всегда так — когда нужно решить вопрос с братом, он словно глух и слеп.
– Ладно, бери. Только береги, пожалуйста.
Евгений уже исчез за дверью, даже не сказал спасибо. А я осталась злиться на себя. Почему не могу просто отказать?
Эта машина была моей мечтой. Два года я откладывала каждую копейку, отказывала себе во всем. Серая «Лада» — не мерседес, конечно, но теперь она моя. Первая в жизни. Купила месяц назад и до сих пор не верится, что это действует.
Владимир лишь пожал плечами:
– Ну купила и купила. Мне ведь ездить не надо — завод рядом.
А Евгений сразу загорелся. Глаза блестят, руки тянутся к рулю. У него самих денег нет — живёт с родителями, работает грузчиком за гроши. А появилась у него девушка, Олеся. Красивая, но со своими замашками. На автобусе с такой не покатаешь.
Впервые он попросил машину спустя неделю после покупки. Сказал, что продукты родителям нужно привезти. Я разрешила, хоть сердце ёкнуло. Вернул спустя три часа, поблагодарил, даже бензин почти полный оставил.
Второй раз — через пару дней. Честно признался, что с девушкой покататься хочет. Я опять согласилась. Думаю: ведь семья, надо помогать.
Третья просьба была уже не вопросом, а заявлением:
– Тамара, мне машина вечером нужна. Олесю на день рождения к подружке отвезти.
И дальше стало только хуже. Каждые два-три дня Евгений находил повод взять мою машину. То маму к врачу подбросить, то друга с аэропорта встретить, то за город на воздух выйти.
Я начала замечать странности. Бензина стало уходить быстрее, чем обычно. На заднем сиденье лежали крошки от чипсов — я в машине не ем.
В пепельнице, которой не пользуюсь, оказались обертки от жвачки. А однажды ощутила в салоне запах незнакомых духов — слишком сладких и навязчивых.
– Владимир, поговори с братом, — попросила мужа вечером. — Он мою машину, как свою эксплуатирует.
– Да ладно тебе. Это же семья. Что тебе жалко?
– Не жалко, а неудобно. Я же заранее не знаю, когда сама ей воспользуюсь.
– Ну так скажи, если что.
Но дело не в просьбах было. Евгений брал машину, как будто она его. Не интересовался, не благодарил, заранее не предупреждал — просто забирал.
А потом случилась история с работой. Мне срочно надо было отвезти документы клиенту, а машины не было. Евгений взял её с утра, пообещав вернуться через час. Звонила — не отвечает. Писала — молчит.
Пришлось ехать такси за свой счёт, а это не маленькая сумма. Клиент нервничал и ждал. К счастью, сделка состоялась.
Евгению я встретила вечером. Он вернул машину с довольным видом, ключи небрежно бросил на стол.
– Где ты был? Я тебя звонила!
– А, извини. Мы с Олесей до её родителей на дачу съездили. Там связь плохая.
– Ещё скажешь — на час брал!
– Ну планы поменялись. Тещу надо уважить, понимаешь?
Я посмотрела на Владимира. Он сидел и листал журнал, делая вид, что ничего не слышит.
– Слушай, Евгений, давай договоримся. Если машина нужна — предупреждай заранее и возвращай вовремя.
– Ладно, без проблем. Чего ты так нервничаешь?
Но правил он не придерживался. Более того, стал брать машину вообще без спроса. Просто оставлял записки: «Взял машину, верну к вечеру» или «Поехал по делам, не волнуйся».
Впервые такая записка появилась, когда я собиралась на работу. Ключей не было, машины тоже. Только листок бумаги, неряшливо прикреплённый к холодильнику магнитом.
– Владимир! — закричала я. — Твой брат угнал мою машину!
– Не угонял он ничего. Просто взял покататься.
– Без спроса! А как мне теперь добираться?
– Автобусом, как все.
Тогда я поняла, что муж меня не поддержит. Для него Евгений — младший брат, которому надо помогать, а я — жена, которая должна понять и не скандалить.
Но последнее терпение лопнуло, когда Евгений стал возить в машине своих друзей. Однажды вернул её в таком виде, что хотелось плакать: пятна на сиденьях, запах табака и пива в салоне, на полу валяются окурки.
– Что это? — указала я на пятна Евгению.
– Олеся кофе пролила. Не переживай, отмоется.
– А это что? — ткнула в окурок.
– Димка курил. Он такой, не привычный в окно.
– Евгений, я же просила аккуратно обращаться!
– Ну аккуратно. Тачка цела же.
Я пошла жаловаться свекрови. Ирина Васильевна как раз поливала цветы на балконе.
– Ирина Васильевна, поговорите с Евгением. Он машину мою общественным транспортом считает.
– Тамаренька, ну что ты. Семья должна помогать. Евгений хороший и трудолюбивый, денег на машину нет.
– Но машина моя, я её на свои деньги купила.
– Да какая разница? В семье всё общее. Ты же не жадина?
Свекор Анатолий Иванович согласился:
– Правильно говорит Ирина. Что жалко? Машина от того, что Евгений покатается, не убудет.
– Не в жалости дело. Я ж не знаю, когда она мне понадобится.
– Зачем спрашивать? Мы же семья.
После этой беседы стало ясно — поддержки от родителей мужа ждать не стоит. Для них я эгоистичная и жадная, что не хочет делиться с «хорошим мальчиком» Евгением.
А он в это время совершенно обнаглел. Начал мне назначать встречи:
– Тамара, завтра машина с трёх мне нужна. Олесю к косметологу надо отвезти.
Не просить, а требовать! Будто я ему водитель.
– А если мне самой нужна?
– Да ты же после работы дома сидишь.
Я взорвалась.
– Евгений, это моя машина! Я решаю, когда и кому её давать!
– Ой, да перестань. Ты будто собака на сене. Сама не пользуешься, другим не даёшь.
– Как это не пользуюсь? Каждый день на работу езжу!
– Ну и что? В остальное время машина просто стоит.
Логика железная: стоит — значит, должна работать на благо семьи. То есть на благо Евгения.
Я пришла к мужу с ультиматумом.
– Владимир, либо поговоришь с братом, либо я сама что-то сделаю.
– Да что ты злишься? Он же не специально.
– Как не специально? Он мою машину присвоил!
– Ну не присвоил. Немного пользовался.
– Немного? Он на ней больше ездит, чем я!
– Тамара, не раздувай муху из слона. Семья же.
Это «семья же» меня окончательно добило. Значит, семья — это когда один ездит, а другой молчит и платит?
Но хуже всего было то, что Евгений даже предупреждать перестал. Просто брал ключи и уезжал. Я могла обнаружить пропажу машины в любой момент.
Однажды утром выхожу на работу — машины нет, ключи исчезли, записок никаких. Звоню Евгению — телефон выключен.
Опоздала на работу на час, ехала на такси. Начальник недоволен, коллеги косо смотрят. А объяснить не могу — скажешь, что зять машину угнал, подумают, что мы сумасшедшие.
Евгений появился только к вечеру. Весь счастливый и загорелый.
– О, Тамара, привет. Машину вернул, спасибо.
– Где был? Почему не отвечал?
– Мы с Олесей на озере были. Там вышек нет. Классно отдохнули!
– Евгений, я из-за тебя на работу опоздала!
– Извини. В следующий раз скажу.
Но не говорил. Случаи повторялись. И еще.
Я стала прятать ключи, но он находил их. Оказалось, вскоре после покупки он сделал дубликаты.
– Зачем тебе копии ключей?
– А вдруг ты потеряешь? Семье ведь надо пользоваться машиной.
Семья… Опять это слово.
Подруга Светлана, узнав о проблемах, только покачала головой:
– Тамара, ты с ума сошла? Что он вообще права имеет брать твою машину?
– Ну он брат мужа же.
– И что? Я тоже золовка, но машины у родственников без разрешения не беру.
– Владимир уверяет: семья должна помогать друг другу.
– А Евгений тебе чем помогает? Деньги даёт? По дому хлопочет?
Я задумалась. Действительно, что он для нашей семьи делает? Ничего, только пользуется.
– Света, что делать?
– Забери ключи и скажи прямо: хочешь ездить — покупай свою машину.
– А если будет семейный конфликт?
– Он уже есть. Просто пока ты одна скандалишь, остальные делают вид, что всё нормально.
Света была права. Я постоянно в стрессе, а все остальные спокойно себя чувствуют.
Но открыть конфликт было страшно. Всё-таки семья мужа, родственники. А если Владимир встанет на сторону брата?
Ответ на это я получила неожиданно.
Однажды вечером Евгений вернул машину с царапиной на бампере. Небольшой, но заметный след, краска сдернута до металла.
– Евгений, что случилось?
– Да пустяки. При парковке чуть задел столбик.
– Как задел? Ты же говорил, что хорошо водишь!
– Бывает всякое. Я не первый и не последний.
– Кто ремонт будет оплачивать?
– Не знаю. Сам разберёшься.
Сама! Он разбил мою машину и предлагает пусть я сама ремонт оплачиваю!
– Евгений, ты повредил машину — значит, плати.
– Зачем? Я же не специально.
– Не специально, но по твоей вине.,– Да брось ты. Ну царапина, не смертельно. Проездит и так.
Я подошла к Владимиру.
– Твой брат оставил царапину на моей машине и не собирается компенсировать ремонт.
– Ну оставил и что? Это же не трагедия.
– Владимир, тут же речь о деньгах! Ремонт стоит пятнадцать тысяч гривен!
– Не стоит столько, найдёшь дешевле.
– Дело не в цене! Почему я должна расплачиваться за его неосторожность?
– А кто тогда? У Евгения нет денег.
– Так пусть не трогает чужие машины!
– Тамара, не бери в голову. Это семья. Поддержим брата.
– Какая семья? Что он нам дает? Деньги выделяет? Дом помогает содержать?
– Счастье не в деньгах.
– А где тогда счастье? В царапинах на машинах других?
Владимир, как обычно, ушёл от разговора. А я осталась с поцарапанной машиной и проблемой, как найти деньги на ремонт.
Самое неприятное — Евгений даже не извинился. Наоборот, при встрече сказал:
– Что ты такая хмурая? Из-за царапины? Да ничего страшного, машина не новая, пару царапин не помешает.
Не новая! А для меня она была самой красивой в мире.
Я обратилась к родителям Владимира. Может, они наставят младшего сына?
– Ирина Васильевна, Евгений поцарапал мою машину и не собирается оплачивать ремонт.
– Ох, Тамаренька, мальчик ведь не специально. Случайность.
– Случайно или нет — ущерб налицо.
– У тебя не страховка есть?
– Страховка такие повреждения не покрывает.
– Тогда сама и плати. Евгений не богач, откуда у него деньги?
– Почему я должна расплачиваться за его оплошность?
– Потому что ты взрослая, работаешь. А он ещё молодой, только жизнь начинает.
Анатолий Иванович добавил:
– Мать права. Ты не обеднеешь, а для Евгения пятнадцать тысяч — серьёзные деньги.
Для меня тоже много! Но никого это не тревожит.
Тогда я решила пойти на крайние меры. Поменяла замки в машине и убрала ключи туда, где Евгений не найдёт.
Реакция не заставила себя ждать. Через час после того, как Евгений не смог открыть машину, позвонила свекровь.
– Тамара, что происходит? Евгений не может попасть в машину!
– Я поменяла замки.
– Зачем?
– Чтобы никто не брал машину без разрешения.
– Как это без разрешения? Евгений же семья!
– Семья не даёт права брать чужую собственность.
– Какая чужая? Ты же с Владимиром супруги, значит машина общая.
– Машина приобретена на мои средства и оформлена на меня.
– Ну и что? В семье всё общее.
Вечером домой пришёл взволнованный Евгений.
– Что ты делаешь? Зачем меняла замки?
– Чтобы ты без спроса не брал машину.
– Как это без спроса? Мы же родственники!
– Родственники — не значит совладельцы.
– Ты что, сжалилась? Жалко машинку?
– Нет, просто защищаю свою собственность.
Евгений ушёл, хлопнув дверью. Через полчаса вернулся с Владимиром.
– Тамара, зачем ты так? Евгений расстроился.
– А я должна расстраиваться каждый день?
– Из-за чего расстраиваться? Машина же цела.
– Цела? А царапина?
– Ну царапина. Подумаешь.
– Владимир, машина моя, я решаю, кто её использовать может.
– Твоя или не твоя… В семье не должно быть личного имущества.
– Хорошо. Пусть Евгений покупает продукты для всех и платит коммуналку поровну.
– К чему тут продукты?
– Если всё общее, расходы тоже делим.
– Тамара, ну не сравнивай. У Евгения зарплата маленькая.
– А у меня большая?
– Да, немного больше.
Вот оно что. Если у меня зарплата больше, значит я должна содержать всех, а голоса моего нет.
На следующий день я поехала на работу на своей машине. Вернувшись вечером, увидела во дворе Евгения с металлической трубой, пытающегося открыть замок.
– Что ты делаешь?
– Ломаю замок. Машина нужна.
– Это вандализм!
– Это справедливость.
Я вызвала полицию. Участковый приехал, разобрался, объяснил Евгению, что это чужое имущество. Евгений ушёл, но посмотрел так, будто я ему смертельно насолила.
Вечером Владимир устроил мне сцену:
– Как ты могла вызвать полицию на брата?
– А как он мог ломать мою машину?
– Он же не специально!
– Со злым умыслом или без, ущерб нанесён.
– Тамара, нельзя так. Всё-таки семья.
– Какая семья? Он меня за свою не считает!
– Считает, просто у него характер такой.
– У меня тоже характер есть.
После этого случая Евгений перестал здороваться со мной. Родители мужа тоже охладели. А Владимир ходил угрюмый и часто вздыхал.
Я понимала, что оказалась в изоляции. Все против меня. Все считают жадной эгоисткой.
Но сдавать позиции не собиралась. Машина моя, и точка.
Через неделю Евгений сменил тактику. Пришёл с Олесей, весь скромный и виноватый.
– Тамара, давай помиримся. Я признаю, был неправ.
– Признаёшь?
– Конечно. Прости.
– Будешь спрашивать, прежде чем брать машину?
– Обязательно.
– И за ремонт оплатишь?
Он замялся.
– Сейчас нет денег, но обязательно заплачу, как только появятся.
– Когда появятся?
– Премия обещана в следующем месяце.
Я пристально посмотрела на него. Лжец, видно по глазам.
– А если денег не будет?
– Будут, не волнуйся.
Олеся подтолкнула его локтем:
– Евгень, скажи тёте Тамаре правду.
Тёте Тамаре! Мне двадцать восемь лет, а ей двадцать шесть, а я уже тётя!
– Какую правду? – спросила я.
Евгений застыл.
– Денег действительно нет и не будет ближайшее время. Но машина ведь не срочно нужна? Можно поездить с царапиной.
Дальше слушать я не стала.
– Евгений, отныне вообще не трогай мою машину. Ни при каких обстоятельствах.
– Да брось, царапина же маленькая.
– Не только царапина. Ты её присвоил, пользуешься как своей, а ответственности нет.
– Я же не нарочно.
– Неважно, результат один.
Олеся вмешалась:
– А как же мы тогда встречаться будем? На автобусах?
– Как другие люди встречаются?
– У других нормальные родственники, а не жадные.
Я не выдержала:
– Жадные? Я два года копила на эту машину! Отказывала себе во всём! А теперь должна смотреть, как посторонние на ней ездят?
– Какие посторонние? Евгений же брат твоего мужа!
– Который мне ничем не помогает, зато считает машину своей.
– Тогда помогай ему, если он не в состоянии!,– Почему я должна помогать ему? Взрослый же мужчина!
Олеся фыркнула в ответ:
– Все вы такие. Богатые стали – и родину забыли.
Богатые! У меня одна старая машина, да и та взята в кредит, а меня уже считают богатой!
Евгений с Олесей ушли, а я осталась в раздумьях – правильно ли поступаю.
Может, я действительно слишком скуплюсь? Может, стоит пойти на компромисс ради спокойствия в семье?
Но тут я вспомнила, как копила каждую копейку. Как отказывалась от новых вещей, удовольствий, косметики. Все ради этой машины. И теперь молчать, когда ею пользуются другие?
Нет, не позволю.
Владимир старался меня убедить:
– Тамара, дай хотя бы иногда брату машину. Он обиделся совсем.
– А я разве не обижена?
– Ты же взрослая женщина.
– И он взрослый мужчина.
– У него сложности с девушкой.
– У меня тоже сложности – с родственниками.
– Тамара, будь мудрее.
– Мудрее? Значит, меня все используют, а я должна молчать?
– Нет, никто тебя не использует. Просто просят помочь.
– Помощь – это когда спрашивают. А когда берут без разрешения, это другое.
Наш спор затянулся. Евгений не говорил со мной уже месяц, родители мужа тоже держались подальше. Владимир метался между женой и семьёй.
Я поняла: так дальше жить нельзя. Решение нужно было принимать.
И я его приняла.
– Владимир, – сказала я однажды вечером, – либо ты объяснишь своему брату, что машина моя, и я сама решаю, кому ее давать, либо я подам на развод.
– Ты что, с ума сошла?
– Нет, просто устала быть в семье, где меня не ценят.
– Но уважают же!
– Кто? Твой брат, который считает мою машину своей? Твои родители, назывшие меня жадиной? Или ты, который не может защитить жену?
Владимир долго молчал, потом сказал:
– Хорошо. Поговорю с Евгением.
Разговор произошёл на следующий день. Я не была там, но увидела последствия сразу.
Евгений вернулся злой, словно бес.
– Ты довольна? Брата против меня настроила?
– Я никого не настраивала. Просто защищаю своё имущество.
– Да какая твоя собственность? Ты замуж вышла – значит, всё общее!
– Общее – это когда все делят поровну: доходы, расходы, обязанности.
– Ну и что, что я не плачу? Зато по хозяйству помогаю!
– Где? Когда? Что ты для семьи сделал?
Евгений задумался – действительно, он ничего не делал.
– Ну… моральную поддержку оказываю.
– Какая поддержка? Ты месяц не разговариваешь со мной!
– Это твоя вина!
– В чём? В том, что не разрешаю пользоваться машиной без спроса?
– В том, что я жадина!
– Евгений, купи себе машину и езди как хочешь.
– Где мне деньги взять?
– Работай больше, трать меньше.
– Легко сказать.
– Мне тоже было нелегко копить, но я смогла.
Евгений ушёл, но через неделю вернулся с предложением.
– Тамара, давай так: я буду платить за бензин, а ты будешь давать машину.
– А кто будет платить за ремонт?
– Ну… пополам.
– А если опять поцарапаешь?
– Не поцарапаю.
– Но уже поцарапал.
– Это был всего один раз.
– Один раз достаточно, чтобы понимать, что ты неаккуратен.
– Да ладно тебе, я же не нарочно!
Опять это «не нарочно». Как будто это меняет дело.
– Евгений, у меня есть другое предложение.
– Какое?
– Накопи деньги и купи свою машину. Тогда будешь ездить свободно.
– А пока что?
– Пока пользуйся общественным транспортом.
– Да на автобусах с девушкой не покатаешься толком.
– Почему? Миллионы ездят.
– Ну не то это, неудобно.
– Мне тоже было неудобно два года экономить. Но я терпела.
– Сколько можно про эти два года повторять! Ты как заезженная пластинка.
– Буду напоминать, пока ты не поймёшь, что машины просто так не появляются.
Евгений махнул рукой и ушёл. А я подумала – может, он начал понимать.
Но не тут-то было. Через несколько дней мне позвонила Ирина Васильевна:
– Тамаренька, перестань упрямиться. Евгений очень расстроился. Парень старается, работает же.
– Ирина Васильевна, если он работает, значит, может накопить на машину.
– Какая там накопления? Зарплата-то у него маленькая, он не программист.
– Я тоже не программист, обычный менеджер.
– Но у тебя зарплата выше.
– Немного выше. И я трачу меньше.
– Тогда поделись с семьёй. Тебя же не обеднеет.
– А почему Евгений со мной не делится?
– Чем ему делиться?
– Зарплатой. Пусть помогает с коммуналкой, продуктами.
– Зачем? У него и так мало денег.
– У меня тоже немного.
– Но больше, чем у него.
Логика простая: если у тебя больше, должна содержать всех. Если меньше – можешь только брать.
– Ирина Васильевна, я не могу дать машину брату. Он ею неаккуратно пользуется.
– Это пустяки, поцарапал немного, у всех бывает.
– У меня не бывает.
– Потому что мало ездишь.
– Ежедневно на работу езжу.
– Но это привычный маршрут, не считается.
Таким образом, поездки Евгения с девушкой стали считаться «настоящей ездой», а моя дорога на работу – пустяком.
Разговор не привёл ни к чему. Свекровь осталась при своём мнении, я — при своём.
Зато неожиданно поддержала коллега Ольга. Услышав мою историю, она лишь качала головой:
– Тамара, ты что, святая? Я давно бы всех послала.
– Но это же семья мужа.
– И что? Семья не даёт право на твоё имущество.
– Муж говорит, что в семье всё общее.
– Тогда пусть Евгений отдаёт половину зарплаты в семейный бюджет и вместе с вами коммуналку платит.
– Он скажет, что денег нет.
– А у тебя машина сама появилась? Ты ведь работала и копила.
– Точно.
– Тогда скажи: хочешь пользоваться общим имуществом – участвуй в общих расходах.
Ольга была права. Но договориться с Евгением оказалось невозможно.
А потом случилось событие, которое расставило все точки.
В субботу утром я поехала к маме помочь с ремонтом. Вернулась вечером, и увидела машину с новой вмятиной на крыле.
Сердце ушло в пятки. Как Евгений добрался до машины? Я же замки поменяла!
Оказалось, он разбил стекло двери, пробрался внутрь и завёл машину, замкнув провода. Владимир когда-то учил его на случай, если ключи потеряются.
А вмятина появилась, потому что Евгений не вписался в поворот парковки торгового центра и задел другую машину.
– Евгений! – закричала я, увидев его в квартире. – Что ты натворил?
– А, привет. Слушай, небольшая проблема вышла.
– Какая проблема? Ты мою машину помял!
– Ну не помял сильно. Немного помял.,– Ты стекло разбил!
– Да ну, это пустяки. Стекло стоит недорого.
– Ты вообще осознаёшь, что делаешь?
– Осознаю. Машина мне была очень нужна. Чтобы Олесю к врачу отвезти.
– К врачу? В субботу к какому врачу?
Евгений замялся.
– Ну… к частному.
– В торговом центре к частному врачу?
– Нет, не в торговом центре. Рядом.
Он лжёт. В его глазах видно обман. Просто хотел с девушкой погулять и решил любой ценой взять мою машину.
– Евгений, твоя причина разбить машину — покататься с девушкой?
– Не ради покатушек, а по важному делу съездить.
– Какому важному?
– Ну… личному.
– Значит, твои личные дела важнее моей собственности?
– Да перестань. Машина же не развалилась.
Я посмотрела на помятое крыло и разбитое стекло. Ремонт обойдётся почти в половину стоимости машины.
– Кто возьмёт на себя ремонт?
– Ну… как-нибудь решим.
– И как?
– Найдем деньги.
– Откуда?
– Попросим у родителей.
У родителей! Он сломал мою машину и предлагает вымаливать деньги у родителей!
– Евгений, сломал — значит и плати.
– Да где у меня такие деньги?
– Не знаю. Займи, подработай, продай что-нибудь.
– А что я могу продать?
– Телефон, например.
– Как телефон? Мне же нужно общаться с Олесей.
– А мне нужно на работу ездить.
– Тогда пока езжай на автобусе.
В этот момент я окончательно вспылила.
– Евгений, ты что, идиот?
– За что?
– За то, что ломаешь чужое имущество и предлагаешь владельцу самим разбираться.
– Я не ломаю. Поцарапал чуть-чуть.
– Это не царапины! Это серьёзные повреждения!
– Ну, серьёзные. Зато машина с пользой использовалась.
– С какой пользой?
– Я девушку развозил. На автобусах неудобно.
Я поняла, что больше с ним говорить бессмысленно. Он живёт в своём мире, где чужая собственность создана для его удобства.
Пошла к Владимиру.
– Твой брат испортил мою машину.
– Я в курсе. Он мне сказал.
– И что ты думаешь об этом?
– Ну… неприятно.
– Неприятно? Владимир, машина повреждена на пятнадцать тысяч гривен!
– Не на пятнадцать. Стекло недорогое.
– А крыло? Замена замков? Покраска?
– Дорого.
– Кто платит?
Владимир замолчал.
– Тамара, Евгения денег нет.
– А у меня есть?
– У тебя больше.
Опять это: у меня больше, значит я должна оплачивать всё.
– Владимир, если вы сейчас не оплатите ремонт, я буду требовать развод.
– Ты серьёзно?
– Совсем серьёзно.
– Не думаю, что из-за машины стоит рушить семью.
– Семью рушит не машина, а неуважение ко мне.
– Какое неуважение?
– Твой брат обращается с моей собственностью, как с своей. Твои родители называют меня жадной. А ты даже не хочешь поддержать меня.
– Я на твоей стороне.
– Где это видно?
– Я с Евгением говорил.
– И что?
– Объяснил, что так поступать нельзя.
– И что толку?
– Он сказал, что больше без спроса не возьмёт.
– После того, как разбил? Спасибо.
Владимир понял, что шутить не получится.
– Хорошо. Я займусь сбором денег на ремонт.
– Где будешь брать?
– Займу у друзей.
– А Евгений?
– Что с ним?
– Он будет участвовать в погашении долга?
– Если сможет.
– То есть вряд ли.
– Тамара, какие ещё претензии? У него денег нет.
– Тогда пускай работает больше.
– Он уже и так работает.
– Но недостаточно, раз не может заплатить за собственные ошибки.
Разговор получился трудным, но вышел результат. Владимир взял кредит, чтобы оплатить ремонт, и строго запретил Евгению трогать машину.
Евгений обиделся, но не стал спорить. Похоже, понял, что зашёл слишком далеко.
Родители мужа тоже успокоились. Ирина Васильевна больше не упоминала про жадность и семейные ценности.
Прошёл месяц, и произошло неожиданное. Евгений устроился на лучшую работу — водителем в транспортную компанию с более высокой зарплатой и служебной машиной.
– Тамара, – однажды вечером сказал он, – извини за то, что так получилось с твоей машиной.
– Ты понял, что был неправ?
– Понял. Просто очень хотел ездить, а денег не было.
– И это оправдание?
– Нет, я неправ.
– Почему сразу не извинился?
– Гордыня мешала. Думал, сама поймёшь.
– Что именно я должна была понять?
– Что мне машина нужнее.
Вот так. Он считал свои потребности важнее моих прав.
– У каждого свои нужды, Евгений. Но оплачивать их надо самостоятельно.
– Да, понял.
– И больше не будешь брать чужое без разрешения?
– Не буду.
Он сдержал слово. Больше мою машину не трогал. А через полгода купил себе подержанную «девятку» и начал возить на ней Олесю.
После всей этой ситуации Владимир изменился. Понял, что не стоит всегда угождать родственникам в ущерб жене. Стал меня больше поддерживать.
Родители тоже постепенно смягчились. Особенно после того, как увидели, что я не злопамятна и не припоминаю обиды.
Сейчас, спустя год после всего, мы нормально общаемся. Евгений иногда шутит:
– Помнишь, как я твою машину угонял? Молод был, глуп.
– Помню. И помню, какой ценой это обернулось.
– Но я получил урок. Теперь знаю — чужое брать нельзя.
– Хорошо, что ты осознал.
Недавно он женился на Олесе. И знаешь, что подарил мне на свадьбу? Брелок для ключей с надписью «Лучшей золовке». Сказал, что теперь понимает, что значит защищать семью и собственность.
Моя машина служит мне верой и правдой. Езжу на работу, иногда выезжаем с Владимиром за город. И никто больше не считает её общественным транспортом.
А главное — я поняла, что отстаивать свои права не зазорно. Семья должна строиться на взаимном уважении, а не на том, что одни пользуются, а другие терпят и платят.