Такие деньги хорошие – нам и ремонт закончить хватит, и останется ещё!
Ты подумай, мы сможем и кухню отремонтировать, и новую мебель купить, и тебе в гостиной уютно сделать! – подбадривала её Ольга, полная энтузиазма. – Давай, поезжай!
Что ты теряешь?
Две недели – это же не целая вечность!
А потом приедешь, отдохнёшь, и опять поедешь.
Мать долго сопротивлялась.
Сердце сжималось от одной мысли о расставании с внуками, о переезде в чужой город.
Но Ольга была настойчива, приводила всё новые и новые аргументы.
И Нина Ивановна, глядя на её горящие глаза, в конце концов, всё-таки согласилась с дочерью – таких денег в их Пирятине, действительно, никогда не заработать.
Ради детей и внуков она была готова на всё.
Даже на Киев.
На следующее утро, собрав небольшую сумку, с тяжёлым сердцем, но с твёрдой решимостью, Нина Ивановна отправилась на свою первую вахту в Киев.
Прощание с внуками было особенно трудным.
Маленькая Анастасия цеплялась за её юбку, а Дмитрийка, ещё совсем малыш, протягивал к ней ручки, издавая забавные звуки.
Но обещание лучшей жизни для них, для своей Ольги, было сильнее.
Работа в столице оказалась непростой.
Но и платили за неё прилично, гораздо больше, чем Нина Ивановна могла заработать в своей Пирятине за месяц.
Каждая заработанная гривна была залогом лучшего будущего для её семьи, и это придавало ей сил.
Приехав домой после первой вахты, Нина была уставшей, но довольной.
Её внуки с радостными криками бросились ей навстречу.
Женщина, едва сняв ботинки, отдала детям подарки, а дочери увесистый конверт с деньгами. – Вот, держи.
На ремонт, как договаривались. – Её голос звучал с нотками гордости.
Ольга обещала продолжить ремонт, и Нина Ивановна представляла, как преобразится их дом.
Но, вернувшись со следующей вахты, Нина увидела, что ремонтом никто не занимался.
Гостиная по-прежнему выглядела уныло, а кухонные шкафы всё так же скрипели.
Зато у зятя появилась новая машина – более свежая, блестящая серебристая «десятка». – Старую же Игорь продал – совсем уже развалюха стала, – отчиталась матери Ольга, заметив её взгляд, застывший на новой машине. – Еле-еле её сбагрили.
Спасибо, нашли дурака, который взять её согласился.
Ну вот, Игорь денег добавил, и посвежее машину взял. – Это понятно, – Нина Ивановна устало опустилась на стул на кухне, которая ещё не была отремонтирована.
Она прекрасно поняла, на что ушли заработанные ею деньги. – А с ремонтом что?
Мы же договаривались… – А ремонт мы в следующем месяце сделаем, мам, – уверенно отвечала дочь, пытаясь обнять её, но Нина Ивановна мягко увернулась. – Вот сейчас ещё зарплату получишь, и сразу же.
Честно!
Но ни в следующем, ни в одном из последующих месяцев ремонт сделан не был.
Деньги, которые Нина Ивановна привозила с вахт, словно испарялись, не оставляя и следа в виде хоть каких-то улучшений в доме.
Гостиная оставалась такой же, как и была, со старыми обоями, Нина Ивановна так и продолжала ютиться в ней, потому что детская была детской, а в спальне спали Ольга с Игорем.
Терпение Нины Ивановны начало иссякать.
В один из приездов, когда Ольга снова попросила денег, она решительно отказала. – Нет, – твёрдо сказала мать, скрестив руки на груди. – В этот раз нет. – Мам, а что случилось?
Вам что, задерживают зарплату? – забеспокоилась дочь. – Нет, – ответила Нина. – Я просто устала давать тебе деньги на ремонт, а потом приезжать и видеть, что там конь не валялся.
Сколько можно? – Мам, какой ремонт? – Ольга вдруг вспылила. – Все твои деньги на еду уходят!
Ты цены в магазине видела? – Вот интересно! – Нина Ивановна подняла брови. – А свои деньги вы на что тратите? – Как на что?
На всё остальное! – в голосе Ольги появились истеричные нотки. – На что «остальное»? – мать не сдавалась. – Коммуналку тоже я плачу.
За свет, за воду, за газ.
Всё на мне. – Мам, ты что думаешь, кроме твоей коммуналки больше затрат нет?! – Ольга перешла на крик. – Вещи детские вон какие дорогие стали, чуть ли не каждый месяц новое надо!
На машину сколько денег уходит – бензин, ремонт, страховка!
Это всё не копейки! – Так продайте машину! – выпалила Нина Ивановна, не выдержав. – Если денег нет, продайте!
Это же роскошь, а не необходимость! – Ты что?! – Ольга посмотрела на неё с таким ужасом, словно мать предложила продать что-то святое. – Игорь её так сильно любит! – А тёщу он не любит? – Мам, да что ты такое говоришь? – Как есть, так и говорю!
Я здесь пашу как лошадь, чтобы вам хоть как-то помочь, а вы меня за дуру держите! – Не нравится, не живи с нами! – выпалила Ольга, и её слова, словно пощёчина, ударили Нину Ивановну.
Мать смотрела на дочь, пытаясь осознать услышанное.
Неужели она это сказала?
Своя родная дочь? – Милочка, вообще-то, это вы у меня живёте, – тихо, но твёрдо произнесла Нина Ивановна. – Это мой дом. – Ах вот как ты заговорила? – Ольга задохнулась от возмущения, но в её глазах мелькнул испуг.
Ольга обиделась.
С того дня мать заметила, что ни дочка, ни Игорь не хотят с ней разговаривать.
Они демонстративно отворачивались, когда она заходила в комнату, отвечали односложно, либо вообще игнорировали её вопросы.