— Ты что, с ума сошла? — Зоряна отложила каталог в сторону и, не отводя взгляда, уставилась на мужа. — Ты снова тратишь деньги, которые мы откладывали на дом?
Василий лишь пожал плечами, не отрываясь от экрана телефона. Зоряна сразу поняла: разговора не будет — всё как обычно. Словно он просто отключал её голос, как надоевшую радиопередачу.
— Но мы ведь договаривались, Василий! — продолжала она, чувствуя, как внутри закипает раздражение.
— Всё в порядке. — Он лениво убрал телефон в карман и даже тогда не посмотрел на жену. — Это мама звонила… Как всегда — волнуется, нужны деньги, какие-то трудности…
— Опять? — Зоряна схватилась за голову. — И сколько на этот раз?
— Тридцать тысяч. — Василий бросил на неё взгляд с лёгкой виноватостью, но тут же снова уткнулся в экран телефона. — Я возьму из тех средств, что мы собирали на дом.
Зоряна тяжело выдохнула и попыталась успокоиться. Сколько можно? Они ведь столько лет копили и обещали себе: ещё немного — и всё получится. Но стоило его матери позвонить, как все планы рушились в один миг.
— Василий… Мы же решили больше не трогать эти деньги…
Он снова пожал плечами.
— Ну что ты… Это же мама. Его лицо выражало полное равнодушие к разговору: мол, всё сказано.
Прошла неделя. И словно по расписанию раздался новый звонок. Татьяна снова просила денег — теперь уже пятьдесят тысяч. Зоряна случайно услышала часть их разговора.
— Мама… Мы ведь копим на дом… — голос мужа звучал тихо и почти извиняющеся. — Может быть… подождём немного?
— Сынок, ну ты же понимаешь… Пётр вернулся опять с проблемами. Разве ты не видишь сам?
Зоряна почувствовала внутреннее напряжение: Пётр… тот самый брат Василия, который всю жизнь убегал от реальности. Он был похож на звезду без света: никогда не знал настоящей жизни, постоянно попадал в долги и уходил от ответственности; а потом возвращался к матери и устраивался у неё дома.
— Ладно, мам… Завтра переведу… — сдался Василий так же легко, как всегда.
И вдруг неожиданно зазвонил телефон уже у самой Зоряны. Она удивилась: имя свекрови высветилось на экране впервые за долгое время – обычно та общалась только с сыном и её избегала.
— Почему вы мне раньше ничего не говорили? — спросила Зоряна после того как подняла трубку; перед этим она быстро оглядела комнату – слишком много слов хотелось оставить несказанными.
— Зоряночка… милая моя… — голос свекрови звучал ласково и будто бы заранее готовился к объятиям прямо через телефонную трубку. — Мне так неловко просить тебя… но может быть ты сможешь помочь? Совсем чуть-чуть… тысяч семьдесят?
Сжав зубы от напряжения, Зоряна прижала телефон плотнее к уху.
— Татьяна… Но ведь Василий сказал вам вчера: он переведёт деньги завтра?
— Да-да… Только этого недостаточно! Ты пойми меня правильно – у Петра серьёзные неприятности! Коллекторы уже начали угрожать…
Зоряна медленно подняла глаза на стол – там лежал тот самый каталог домов их мечты.
— А Пётр хоть пытался найти работу?
— Ну сейчас такое время… Ты сама понимаешь… Конечно ищет! А пока живёт со мной – помогает по дому…
— То есть сидит у вас дома без дела и живёт за счёт вашей пенсии? — сорвалось у неё прежде чем она успела себя остановить.
Свекровь вспыхнула:
— Как ты можешь так говорить?! Он ведь брат твоего мужа!
Раздражение внутри Зоряны только усилилось:
— Простите меня… но я ничем помочь не могу.
На том конце повисла пауза:
— Значит тебе плевать на нашу семью?! Мы приняли тебя как родную!
У Зоряны внутри всё сжалось; ком подступил к горлу так сильно, что она просто прервала разговор первым движением пальца по экрану телефона – напряжение немного отпустило лишь после этого жеста.
Но прошёл всего час – начались новые звонки один за другим: Татьяна задействовала всех родственников словно объявила тревогу по всей линии фронта семьи. Тёти, дядья и двоюродные братья Василия начали наперебой напоминать о «долге перед родными».