Она перестала плакать. — Коля, поешь бульончик.
— А я тебе сейчас горячего чайку заварю… — Спасибо, Любаша, хоть напоследок побалуюсь с тобой чаём, мы всегда любили вместе посидеть. — Алексей заплакал. — Сколько же мне ещё осталось?
— Посмотри на часы, а то может, и чаю не успеешь выпить… — Коля, давно уж время прошло… а ты всё жив.
— Слышь, Коля, может, всё обойдётся… Вставай, родной, приподнимись, пойдём к столу… вот так.
— Тебя не штормит? — Слушай, может, и впрямь пронесло.
Алексей сел за стол и, попробовав тарелку куриного супа, снова лёг на диван.
Слышались шаги. — Ой, кум пришёл? — заметила Тамара. — Ты лежи, ты болеешь, а я встречу, спрошу, чего надо.
Алексей с любопытством приподнялся, всё ещё не веря, что ему стало легче.
Кум Владимир что-то спросил у Тамары, и она открыла шкаф, достала бумажный пакет с мукой.
Алексей понял, что, скорее всего, кума попросила муки, и Владимир пришёл с ней.
Пока Тамара отмеряла муку, Владимир заметил бутылку на столе, открыл её и налил. — Погоди, — голос Алексея затих в испуге.
Но не успел он и шагу сделать, как Владимир осушил стопку, а Тамара и глазом не моргнула. — Стой! — Алексей босиком бросился к куму. — Это же отрава! — Где отрава? — не понял Владимир. — Ой, Коля, ляг уже, тебе отлежаться надо, — сказала жена. — Ты видела? — спросил он. — Нет, ты видела?
— Почему ты его не остановила? Ты хочешь его отравить?
— Да не отравится он… и ты не отравишься, ложись уже, болезный. — Что у вас тут происходит? — не понял Владимир. — Петя, вот мука, иди домой, там тебя Светлана ждёт, — сказала хозяйка. — Нет, я могу подождать, мы с Алексеем посидим… — Хватит сидеть, вы и так три дня не отходили, с тридцатого и по сей день… Выгнав Владимира, Тамара убрала бутылку в шкаф — на всякий случай.
— Я не понял: что это было?
Он при тебе выпил, а ты молчишь.
Значит, всё нормально? — Ложись, иди, — сказала жена. — Нет, я не понял… зачем это было? — Алексей, окончательно оправившись, настаивал, и ей пришлось запереться в спальне.
Стукнув кулаком в дверь, закричал: — Как ты могла!
Я ведь почти умер… — А нечего было три дня праздновать.
Тебе мало было со сватами и кумовьями, ты ещё и «догнал»… — Я из-за тебя едва жив остался… поверил, что это действительно палёное… — Видишь, как я тебя «оживила», — ответила жена, — хоть пляши.
Алексей ушёл в зал и сел за стол.