Она снова опустилась на стул, долго разглядывая свои ладони.
— Тогда почему ты не устроил сцену? Не выставил меня? Или сам не ушёл? Раз уж всё знал.
Кристина ощутила, как в груди что-то болезненно сжалось.
— А чего ты ожидала от меня услышать? Чтобы я умолял остаться? Кричал? Может, на колени упал?
— Ты даже не задал вопроса: «почему»?
— Не видел смысла.
— Ты стал пустым, Юрий. Не злым и не жестоким — просто опустошённым. То, что у меня появился другой — это только твоя вина. И ничья больше. У тебя самого совесть нечиста.
Между ними воцарилась тишина — густая и тяжёлая, словно пепел после пожара. В воздухе витало ощущение необратимого конца. Но под кожей всё ещё дрожало что-то невысказанное, не отпущенное.
— Я тебя ненавижу, — прошептала Кристина, так и не услышав ответа.
— А я… очень тебя любил, — произнёс он тихо.
Кристина вышла из кухни. Юрий ещё некоторое время сидел неподвижно; ему казалось, будто часы тикают слишком громко. За окном кто-то привычно ругался на парковке. Он думал, что после разговора с Кристиной почувствует пустоту… но вместо этого ощутил странную лёгкость — словно освободился от чего-то тяжёлого.
Кристина нарочито собрала вещи не до конца и громко хлопнула дверью перед уходом. Возможно, надеялась, что это ненадолго.
Прошло несколько недель. Не дождавшись звонка от Юрия, Кристина решилась позвонить сама. Её голос звучал уже иначе — мягко и почти неслышно:
— Мы тогда перегнули палку… Я ведь не хотела развода. Это была попытка давления… Помнишь про крылья самолёта? Что мы должны быть как одно целое… Я хочу всё исправить. Давай попробуем сначала?
Юрий слушал её молча. Возможно, она и правда пожалела о случившемся… Но он уже знал: решение было верным.
— Ну вот… твой шантаж наконец подействовал, — ответил он спокойно.
После развода Юрий полностью сосредоточился на работе. Кристина ещё какое-то время пыталась вернуть отношения назад… Но простить измену он так и не смог. Тем более что его сердце уже принадлежало другой женщине — Ярине. И этим чувствам он больше не сопротивлялся.
С каждым днём рядом с Яриной он всё яснее понимал: она стала его опорой в этом мире. Её спокойствие и умение просто быть рядом в нужный момент наполняли его жизнь новым смыслом. С ней ему не нужно было оправдываться или притворяться кем-то другим — он мог быть собой без страха осуждения или давления.
Ярина тоже постепенно раскрывалась перед ним: хоть она оставалась сдержанной внешне, её чувства становились всё глубже с каждым днём рядом с ним. Но она ничего не торопила — ни признаний, ни обещаний; ей было достаточно того тихого доверия между ними обоими.
Их связь строилась вовсе не на вспышках страсти или иллюзиях романтики — а на спокойном принятии друг друга такими, какие они есть: готовыми поддержать без условий и требований взамен.
Однажды вечером после долгого дня они сидели вместе на балконе… И вдруг Юрий понял: вот оно счастье — без пафоса и драматизма; просто присутствие другого человека рядом… Тёплое участие и искренняя забота — то самое основание для настоящей семьи.