Ольга говорила ровным голосом, хотя внутри у неё всё бурлило.
Сколько раз они с Алексеем пересчитывали каждую копейку, отказывая себе в самом необходимом!
Тем временем его мать получала доход с квартиры, которая по праву принадлежала её сыну. — Это временно, — поспешно объяснила Нина Ивановна. — Мне были нужны деньги на лечение.
У меня давление скачет, сердце беспокоит… — Мама, хватит, — внезапно вмешался Алексей.
Он поднял взгляд, и Ольга с изумлением заметила в его глазах что-то похожее на стыд. — Оля права.
Нужно было сказать ей правду. — Правду? — Ольга ощутила, как земля уходит из-под ног. — Значит, ты всё это время знал?
Алексей кивнул, не встречаясь с её взглядом. — Мама сказала, что лучше пока ничего не говорить.
Что ты захочешь продать квартиру, а она — память о бабушке… — И ты поверил? — Ольга не могла поверить своим ушам. — Алексей, мы два года собирали на первоначальный взнос для нашей квартиры!
Я работала на двух работах!
А у тебя всё это время была квартира в центре города! — Технически она оформлена на маму, — пробормотал Алексей. — Она переоформила… — Что?! — Ольга почувствовала, как комната начала кружиться. — Как переоформила?
Ведь было завещание… — Завещание можно оспорить, — хладнокровно заявила Нина Ивановна. — И я это сделала.
Через суд.
Алексей тогда был несовершеннолетним, я выступала как его законный представитель.
Теперь квартира полностью моя по документам.
Ольга смотрела на них обоих — на мужа, который не мог поднять на неё глаз, и на свекровь с видом победительницы.
Три года.
Три года лжи, манипуляций, унижений.
И Алексей всё это время знал.
Знал и молчал. — Олечка, не драматизируй, — продолжала Нина Ивановна уже в более мягком тоне. — Квартира останется в семье.
Когда меня не станет, она перейдёт Алексею.
А значит, и тебе, если вы к тому времени все ещё будете вместе. «Если будете вместе».
Угроза звучала едва заметно, но Ольга её уловила.
Свекровь давала понять — стоит ей пошевелить пальцем, и Алексей выберет мать. — Знаете что, Нина Ивановна, — Ольга выпрямилась, глядя свекрови прямо в глаза. — Оставьте квартиру себе.
И сына тоже. — Оля! — Алексей наконец поднял голову. — Что ты говоришь? — То, что давно следовало сказать.
Я ухожу, Алексей.
От тебя и от твоей матери.
Она повернулась и направилась в спальню собирать вещи.
Руки дрожали, но решимость была твёрдой.
Хватит.
Хватит терпеть ложь, унижения и манипуляции. — Вот и замечательно! — донёсся до неё голос свекрови. — Наконец-то Алёшка будет свободен!
Найдём ему порядочную жену, которая родит внуков!
Ольга методично укладывала одежду в чемодан.
Алексей появился в дверях спальни, растерянный и жалкий. — Оля, не глупи.
Мама перегнула палку.
Давай поговорим спокойно… — О чём говорить, Алексей?
О том, что ты три года мне лгал?
О том, что позволил матери украсть твоё наследство?
Или о том, что обсуждал с мамой, достойна ли я быть твоей женой? — Я не обсуждал… — Не лги мне больше! — Ольга резко захлопнула чемодан. — Я слышала ваши разговоры. «Олечка не хочет детей», «Олечка слишком много работает», «Олечка не умеет готовить борщ как надо».
Для вас я была не женой и невесткой, а прислугой, которая должна обслуживать вашего драгоценного Алёшку!
Из гостиной раздался голос Нины Ивановны: — Пусть уходит!
Нечего здесь устраивать спектакли!
Найдём тебе жену получше!
Ольга взяла чемодан и прошла мимо мужа.
У порога обернулась: — Знаешь, Алексей, твоя мать в одном права.
Тебе действительно нужна другая жена.
Такая же, как она.
Чтобы вы втроём жили душа в душу — ты, твоя мама и твоя будущая жена-прислуга.
Удачи вам.
Она вышла из квартиры, не оглядываясь. За спиной слышался голос Алексея, что-то кричавшего вслед, но…