Совсем уже начала терять голову от всей этой нескончаемой нервотрёпки.
— Ладно, — произнесла я. — Обсудим позже. Завтра снова к Пономаренко ехать, сами позвали. Может, удастся договориться по-хорошему, без всяких разбирательств.
— Отдохни лучше. Ты и так измоталась, может, мне съездить? — предложил Тарас.
— Нет, не стоит, — ответила я. — Ты и так постоянно отпрашиваешься с работы. Зарплата с каждым месяцем всё меньше. Еще уволят из-за моего участка — этого только не хватало. Я сама поеду: и развеюсь немного, и кое-что проясню.
Тарас странно усмехнулся. Так обычно делают те, кто что-то знает, но предпочитает пока молчать. Тогда я этому значения не придала.
На дачу я отправилась в субботу — чтобы не брать отгул на работе. Ноябрь выдался особенно сырой: то ли дождь моросил, то ли снег срывался мелкой пеленой. Под ногами хлюпала грязная жижа.
В дороге вспомнилось, как мы с Богданом когда-то в это же время приезжали сюда проверить готовность к зиме. Тогда я терпеть не могла месить эту слякоть. А теперь те воспоминания казались тёплыми и дорогими сердцу моментами. Богдан и Ганна очень любили дачу — вкладывали в неё душу и силы. Сейчас их уже нет рядом… Этот участок остался единственным связующим звеном с прошлым.
Все вокруг выглядело заброшенным: обнажённые яблони тянули вверх голые ветки, беседка перекосилась от времени и непогоды… Только ель, которую когда-то посадила мама, стояла зелёная и пушистая — уже метра три высотой.
Пономаренко были дома — их «лексус» красовался на подъездной дорожке. Я нажала кнопку их модного видеодомофона и приготовилась к очередной порции грубости. Но Нина — так звали жену хозяина участка — вышла неожиданно растерянной; от прежней надменности не осталось ни следа.
— Оксана, здравствуйте… — сказала она тихо и нервно теребила край кашемировой кофты. — Хорошо, что вы приехали одна… Нам давно нужно было поговорить… Простите за прямоту… У вас с Тарасом всё хорошо?