Сегодня вновь разгорелся тот же спор. Я только собралась выйти, как Тамара уже оказалась рядом:
— Куда направляешься? Снова к своему Дмитрию? А обед-то как же?
— Я не испытываю голода, — ответила я, стараясь уйти от главного.
Для неё важнее было, поела ли я, а не с кем провожу время. Поправив пояс платья, я улыбнулась своему отражению в зеркале и повернулась к ней.
— Он ведь ни гроша за душой! Ни кола, ни двора. И кто его воспитал? Из детдома. Эгоист, привыкший думать лишь о себе… — Слова сыпались, словно горох из мешка.
— Хватит! — резко прервала я её. Улыбка исчезла с лица. — Ты его даже не знаешь. Разве он виноват, что сирота? Говоришь о нём так, будто он преступник. А он лучше многих, у кого есть родители. — Голос дрожал, щеки пылали, глаза наполнялись слезами.
— Ты сама не осознаёшь, что говоришь! — Тамара резко обернулась к Сергею. — Ты молчишь? Тебе безразлично, за кого дочь выйдет замуж?
Сергей глубоко вздохнул, отложил газету и подошёл.