Я складывала вещи тихо, стараясь заглушить собственное сердцебиение. В сумку попадали мои джинсы, кофты и прочее.
— Что это за представление, Ольга? — спросил он.
— Это не представление, а конец наших отношений, — не поднимая взгляда, ответила я. — Я уезжаю. От тебя и от твоей лжи.
— А куда же, если не секрет?
— К дочери. Она меня ждёт и никогда не лжёт в лицо.
Он улыбнулся, но в его глазах промелькнула неуверенность:
— Ольга, ты слишком всё драматизируешь. Разве это не так? Немного скрыть зарплату — ради общего блага.
— Общее благо? — повернувшись к нему, я возмутилась. — Ты годами прятал деньги! Мы еле сводили концы с концами. Внук болеет, а ты…
— У внука есть родители, пусть они и заботятся, — пробормотал он, но голос уже дрожал.
— Ты хоть пытался помочь им? Им сейчас очень тяжело! Как ты мог так поступать? Я экономила годами, а ты…
Я застегнула сумку и надела пальто.
— Ольга, подожди, — он сделал шаг ко мне. — Хорошо, я буду отдавать тебе всю зарплату.
— Игорь, дело не в этом. Ты не доверял мне. Как после этого можно жить вместе? Ты не партнер, а надзиратель.
— Я исправлюсь, честно! — почти умоляя, сказал он. — Пожалуйста, не уходи.
Я видела страх в его глазах. Это был не страх потерять меня, а боязнь утратить контроль.
— Игорь, — вздохнула я, — если хочешь, чтобы я осталась, это должно основываться не на деньгах, а на доверии.
— Ольга… — он протянул руку, но я уже вышла в коридор.
Вечером, к моему удивлению, Игорь пришёл к дочке с цветами, конфетами, конвертом с деньгами и словами «прости». Он пообещал, что всё изменится.
Я вернулась домой вместе с ним.
Простила, но глубоко внутри понимала — это всего лишь временное затишье, хотя и надеялась на лучшее.
— Ольга, Олечка, — утром сказал Игорь, протягивая коробку, — я купил тебе новые ботинки.
— Спасибо, — ответила я, осторожно улыбаясь. — Это неожиданно.
— Да, я решил меняться. Больше никаких секретов и скупости.
Внутри меня теплело. Казалось, всё наладится.