Тебе было не до этого.
У тебя всегда возникали проблемы посерьёзнее.
Надежда уселась напротив подруги и вытерла слёзы. — У меня рак, Ирина.
Ранняя стадия, но всё равно рак.
Вчера подтвердили диагноз.
А я даже не могу поделиться этим с лучшей подругой, потому что Алексей снова не так на неё посмотрел.
Ирина побледнела.
Её глаза наполнились слезами. — Тамара… Боже мой, Тамара… Прости меня.
Прости, я… я правда не замечала.
Я ужасная подруга. — Нет, ты не ужасная.
Просто… эгоистичная, — устало улыбнулась Надежда.
Они молчали.
Чайник закипел и засвистел, но никто не пошевелился с места. — Расскажи мне всё, — тихо попросила Ирина. — Про диагноз, про лечение.
И прости меня, пожалуйста.
Я буду рядом, обещаю.
По-настоящему рядом.
Надежда открылась.
Ирина внимательно слушала, не перебивая.
Потом обняла подругу, и они вместе расплакались. — Знаешь, я тоже кое-что скрывала, — внезапно призналась Ирина. — Не такое страшное, как у тебя, но… Мы с Алексеем уже полгода живём как соседи.
Спим в разных комнатах.
Я боялась тебе сказать, думала, ты разочаруешься во мне.
Ты всегда была такой правильной, у тебя с Виктором всё так хорошо… — Ир, да какая же я правильная?
У нас с Виктором тоже случались кризисы.
Просто я привыкла справляться сама, никого не обременять. — А зря.
Друзья нужны для того, чтобы делить не только радости, но и горести.
Они говорили до позднего вечера.
Ирина делилась страхом остаться одна, рассказывала, как из последних сил держится за брак.
Надежда — о том, как устала быть сильной и боится предстоящего лечения. — Мы обе дурочки, — подытожила Ирина. — Тридцать пять лет дружим, а друг друга толком не знаем. — Не поздно начать всё сначала? — Думаю, никогда не поздно.
С того момента многое поменялось.
Ирина стала приезжать каждый день — но теперь не для того, чтобы поплакаться, а чтобы поддержать.
Она возила Надежду на процедуры, сидела с ней в очередях, держала за руку во время химиотерапии.
А Надежда научилась принимать помощь, делиться страхами и слабостями.
Через полгода, когда врачи сказали, что худшее позади, они сидели на даче у Ирины, пили чай с малиновым вареньем. — Знаешь, Тамара, пообещай мне, что больше никогда не будешь молчать, если тебе плохо. — Обещаю.
А ты обещай иногда спрашивать, как у меня дела.
И слушать ответ, а не начинать рассказывать о себе. — Обещаю.
Они сидели на веранде — две женщины за пятьдесят, с сединой и усталостью, но счастливы.
Потому что поняли главное: настоящая дружба — это не просто быть подушкой для слёз.
А быть рядом — и в горе, и в радости, и в силе, и в слабости.
Быть честными друг с другом и с собой.
Солнце садилось за лесом, окрашивая небо в золотисто-розовые оттенки.
Теперь они точно знали: что бы ни случилось, они пройдут через всё вместе.
По-настоящему вместе.