Дождь стучал по крыше, создавая монотонный фон, который обычно умиротворял Ольгу. Но сегодня это не действовало. Она сидела за столом в их трёхкомнатной квартире, крепко сжимая в руках чашку с давно остывшим чаем. Её взгляд был прикован к маленькому экрану ноутбука, где снова и снова проигрывались кадры, перевернувшие всю её жизнь.
Вдруг хлопнула входная дверь. Ольга не пошевелилась, лишь сильнее сжала чашку. Раздались знакомые шаги, звук брошенных на тумбочку ключей, шорох снимаемой куртки.
— Я дома, — устало произнёс Игорь, как обычно в последние месяцы.
Он появился на пороге кухни — высокий, с широкими плечами, аккуратно подстриженной бородой с проседью и глубокими морщинами около глаз, придававшими ему вид человека, несущего тяжёлое бремя ответственности. Сорок два года, но выглядел на все пятьдесят, особенно в последнее время. Раньше она думала иначе.
— Как мама? — спросила Ольга, не отрывая взгляда от экрана.
— Всё по-прежнему, — вздохнул Игорь, открывая холодильник. — Давление скачет, сиделка говорит, что плохо ест. Пришлось задержаться, уговаривал принять лекарства.
Ольга медленно подняла глаза:
— Да? А я думала, вы с Мариной Павловной ходили в кино. На последний ряд.
Игорь застыл с бутылкой воды в руке, спина напряглась.
— Что ты говоришь?
— Садись, — Ольга повернула ноутбук к нему экраном. — Нужно поговорить.
На экране застыл кадр — салон их семейного автомобиля, вид с видеорегистратора. Игорь за рулём, рядом — молодая женщина с рыжими волосами, собранными в небрежный пучок.
— Что за чепуха? — нахмурился Игорь, но в его глазах мелькнула тень паники.
— Ты забыл выключить регистратор, — спокойно произнесла Ольга. — Помнишь, ты всегда говорил, что он автоматически отключается через пять минут после остановки двигателя? Видимо, эта функция сломалась. Или ты так спешил к своей рыжей, что забыл заглушить машину.
Игорь медленно сел на стул напротив, не отводя глаз от экрана.
— Ольга, я могу всё объяснить…
— Конечно можешь, — она нажала на кнопку воспроизведения. — Только сначала я покажу, что именно тебе предстоит объяснять.
На записи Игорь и рыжеволосая женщина вели непринуждённую беседу. Они подъехали к кинотеатру, припарковались.
«Только не говори, что ты взял билеты на мелодраму», — смеясь, сказала женщина на записи.
«Обижаешь, Марина. Боевик, как ты любишь. С попкорном и колой», — отвечал Игорь, наклоняясь к ней.
Видеорегистратор зафиксировал их поцелуй, долгий и вовсе не дружеский.
Ольга остановила видео.
— Три месяца, Игорь, — голос её звучал удивительно спокойно. — Три месяца ты рассказываешь мне, как твоя мать при смерти, как ночуешь у неё, как тяжело тебе справляться одному, потому что я, мол, персона нон грата в доме твоей матери.
— Ольга…
— Я молчала, — подняла руку она, прерывая его. — Я всё понимала. Ладно, думала я, десять лет брака, можно и потерпеть. Тамара Ивановна никогда меня не любила, считала недостаточно хорошей для сыночка, но это всё же твоя мать. И если она действительно при смерти…
Ольга глубоко вздохнула.
— А на самом деле ты просто развлекаешься с какой-то рыжей девицей, пока я одна сижу дома, переживаю и жду твоих редких звонков!
— Это не то, что ты думаешь, — Игорь протёр лицо руками, словно пытаясь снять напряжение.
— Да? — Ольга вновь запустила воспроизведение.
На записи Игорь и Марина возвращались в машину после кино. Женщина положила руку ему на колено.
«Поедем ко мне? Соседка уехала на выходные», — предлагала она.
«С удовольствием, но не сегодня. Обещал жене вернуться до полуночи. Она и так что-то подозревает», — отвечал Игорь.
«Всё ещё играешь примерного семьянина?» — усмехалась Марина.
«Пока приходится. Но скоро всё изменится, обещаю».
Ольга остановила видео и закрыла ноутбук.
— Что именно должно измениться, Игорь? — спросила она, глядя прямо в его глаза. — Ты собирался подать на развод? Или надеялся, что я сама уйду, не выдержав твоих постоянных отлучек?
Игорь молчал, сжимая и разжимая кулаки.
— Или, может, ты ждал, когда твоя мать действительно умрёт, чтобы использовать это как повод для расставания? — продолжила Ольга. — Кстати, как она? Действительно больна или это тоже часть твоего плана?
— Не смей так говорить! — резко вскочил Игорь, сжав кулаки. — Мама действительно больна. У неё гипертония, проблемы с сердцем…
— Но не настолько, чтобы требовать твоего круглосуточного присутствия, — закончила за него Ольга. — Не настолько, чтобы ты не мог найти время на походы в кино и визиты к любовнице.
Игорь тяжело опустился обратно на стул.
— Всё сложно, Ольга.
— Объясняй, — скрестила руки она на груди. — У тебя есть шанс.
Игорь провёл рукой по волосам — жест, который раньше казался Ольге таким родным и трогательным. Теперь он вызывал лишь раздражение.
— Я познакомился с Мариной полгода назад, на конференции по продажам, — начал он. — Мы просто разговорились, обменялись контактами. Потом созванивались по работе. Потом стали встречаться на кофе…
— Избавь меня от подробностей вашего романа, — прервала его Ольга. — Мне интересно, почему ты использовал болезнь матери как прикрытие? Почему не сказал сразу, что у тебя есть кто-то другой?
— Потому что всё не так просто! — повысил голос Игорь. — Я не знал, как поступить. Мама действительно больна, ей нужна помощь. И ты знаешь, как она к тебе относится…
— О, да, — горько усмехнулась Ольга. — «Чтобы ноги твоей в моём доме не было». Десять лет назад на нашей свадьбе, и с тех пор ничего не изменилось.
— Я оказался между двух огней, — развёл руками Игорь. — Ты и мама. Всегда. Десять лет я старался всем угодить, всех понять. А потом появилась Марина… С ней всё было просто. Без драмы, без прошлого.
— И ты решил, что заслуживаешь маленького развлечения? — приподняла бровь Ольга. — Бедный измученный мужчина, разрывающийся между злой женой и больной матерью?
— Вот что я и хотел сказать, — Игорь потёр виски. — С Мариной было легко. Никаких претензий, никаких ссор из-за мамы…
— Потому что она не твоя жена, — резко ответила Ольга. — Пока что. «Скоро всё изменится», так ведь ты ей сказал?
Игорь промолчал, и это молчание говорило больше любых слов.
— Что ж, — Ольга встала, забирая ноутбук. — Теперь ясно, почему ты последние три месяца почти не появляешься дома. Я думала, ты просто стараешься заботиться о матери. Волновалась, что ты истощён, предлагала помощь…
— Ольга, послушай…
— Нет, теперь это ты послушай, — остановилась она в дверях кухни. — У тебя есть время до утра, чтобы собрать вещи и уйти. К маме, к Марине — мне без разницы. Просто убирайся из моей жизни.
— Это наша квартира, — напомнил Игорь. — Я не собираюсь уходить.
— Это квартира моих родителей, если ты забыл, — парировала Ольга. — Мы здесь просто жили. Теперь можешь вернуться в свою однушку в Скадовске или переехать к мамочке. Уверена, она будет в восторге.
Ольга вышла из кухни, оставив Игоря в оцепенении. В спальне она закрыла дверь и прижалась к ней спиной, впервые позволяя слезам свободно течь по щекам. Десять лет. Десять лет совместной жизни, планов, надежд — и всё разрушено.
Самое болезненное было в том, что она действительно ему верила. Верила, что Тамара Ивановна тяжело больна. Предлагала помощь, несмотря на многолетнюю враждебность свекрови. Беспокоилась, когда Игорь не отвечал на звонки. Ждала его ночами.
А он в это время развлекался с какой-то Мариной, водил её в кино и строил планы на их общее будущее.