Владимира считали самым удачливым охмурителем в округе. Высокий, привлекательный и самоуверенный молодой человек уже отслужил в армии, поработал на заводе и пользовался огромной популярностью у девушек.
Это даже мягко сказано. Девушки буквально цеплялись за него, едва он приглашал их потанцевать в клубе.
Многие друзья Владимира завидовали ему.
— Тебе даже ухаживать не приходится. Только подмигни — и они сами побегут за тобой, — говорили одни, — вот что значит по-настоящему красивая внешность.
— У него внешность, как у киноактёра… — поддерживали другие, — любая девушка влюбится в такого парня… Отбоя от них нет. Как ты собираешься выбирать, когда решишь жениться?
— Да хватит завидовать, — улыбаясь, отвечал Владимир, — мне и так весело. Про женитьбу пока не думаю. Зачем так рано? Может в сорок лет…
Все смеялись, а Владимир присоединялся к веселью. Его смех был тоже необычайно приятным — глубоким и музыкальным.
Одна из девушек оказалась всё же более удачливой. Тамара, тоже высокая и стройная — словно создана для Владимира — уже два месяца ходила с ним в кино и на танцы.
У окружающих начало складываться впечатление, что их беспокойный красавчик, наконец, сделал свой выбор.
Но вскоре обстоятельства разрушили все эти предположения.
Владимир жил на тихой улочке в своём Кременчуге, в большом дворе, окружённом тремя двухэтажными домами с тремя подъездами в каждом.
Людей здесь было немного — в основном заводские работники, которые давно хорошо знали друг друга.
Недавно в одну из квартир на втором этаже переехала молодая девушка. Она не привлекала бы особого внимания своей внешностью, если бы не её старания и аккуратность.
В первый же месяц проживания в новой квартире Ольга почти каждый день выбивала ковры или трясла половички во дворе, в специально отведённом месте.
Шум от пылевыбивалки разносился по всему двору, и соседи с интересом наблюдали, как невысокая хрупкая девушка сражается с пылью.
Ольга совершенно не стеснялась долго возиться с подушками и даже одеялом, пытаясь освежить их на улице.
Она постоянно стирала одежду, полотенца и салфетки, развешивая их на верёвке во дворе, а когда место там заканчивалось — на своём балконе, который находился прямо над скамейкой у подъезда.
Именно там, на балконе, однажды заметил Ольгу, сидя у подъезда, Владимир.
— Кто это у нас такая хозяйка? Маленькая, а такая работящая, — обратил внимание он к своему товарищу.
— Точно. Воробьёва, недавно переехала по обмену. Живёт одна, — подтвердил тот.
Мгновение спустя парни увидели, как девушка вышла с ковровой дорожкой на плече и направилась в угол двора, чтобы выбить пыль. Она так усердно махала пылевыбивалкой, что Владимир с другом Сергеем рассмеялись.
— Маленькая, а с большими усилиями, — сказал Владимир, — удивительно, откуда энергия у таких ручек? Руки как у воробьишки, а как машет, не остановишь…
Когда девушка закончила, она понесла коврик обратно. Не замечать любопытные и одобряющие взгляды улыбающихся парней она не могла и, проходя мимо, покраснела.
— У нас принято здороваться с соседями, — вдруг встал Владимир и немного поклонился, вызвав у товарища приступ смеха. Однако Сергей тоже поднялся и повторил поклоны Владимира.
— Здравствуйте, — ответила девушка, тоже слегка поклонившись. Коврик чуть не упал с её плеча, и Владимир сразу же его подхватил и понёс в подъезд.
— Позвольте помочь вам, леди. Не дай бог такую чистоту снова уронить… Так много труда и сил вложено. Ещё у вас ковров много? Могу сразу все вынести. Уже сил нет слушать эти хлопки каждый день. Или вы постоянно одни и те же выбиваете, чтобы моль не изела? — с улыбкой говорил Владимир, неся коврик к двери Ольги.,— Спасибо, — она мгновенно схватила у него ковёр, — всё, что есть, принадлежит мне. Не украденное! Шут Гороховый!
Дверь Ольги резко захлопнулась, а Владимир почесал затылок. Казалось, что шутка была вполне приличной… Но почему она такая обиженная?
Однако девушка начала здороваться с ним, хотя и лишь кивком головы, сразу отворачиваясь и спеша по своим делам. То, что она не желала сближаться и разговаривать, сильно задело Владимира, привыкшего к женскому вниманию.
— И что она собой возомнила? — говорил он Сергею, отдыхая на скамейке после работы, — фифа, да и ничего особенного, зато гордыня на троих хватит.
Ольга по-прежнему часто выходила во двор, чтобы развесить постиранное бельё — как положено каждой хозяйке, и даже иногда выбивала ковёр, ловко используя выбивалку.
Однажды Владимир вновь подошёл к ней, когда во дворе никого не было, и взял у неё выбивалку.
— Давай-ка, посмотри, как это надо делать, малышка. Помогу тебе, — он отодвинул Ольгу чуть в сторону, а сам стал так энергично отбивать ковёр, что звон разносился по двору, словно выстрелы.
Потом он свернул ковёр в рулон и понёс на плече к подъезду. Девушка с трудом поспевала за ним.
— Спасибо, дальше сама справлюсь, да и вообще, я привыкла убирать сама. Чистота для меня важна, — быстро произнесла она, заметив улыбку Владимира.
У самой двери он заглянул в её голубые глаза и сказал:
— Ты маленькая, а я силён. Могу подставить плечо, когда не на работе. Если что — обращайся. Договорились?
— Нет, не договорились. Это неудобно. У всех свои дела. А у меня, что, семеро по лавкам шастают? Я одна справляюсь. Хотя приятно, что помог. Спасибо, Владимир, — ответила она и поспешила прочь.
— А в кино сходит с мной? Не каждый день же убирать и мыть всё! Нужно и отдыхать. Пойдём на вечерний сеанс. Я билетик возьму, — предложил он.
— Не хочу на вечерний, — неожиданно сказала Ольга, — я иду на рынок. Если хочешь помочь — пойдём вместе.
— Отлично, — обрадовался Владимир, — значит, на рынок и пойдём.
Так завязалась их дружба, которая поначалу больше напоминала взаимопомощь большого и маленького.
Владимир, раньше своенравный парень, превратился в послушного помощника, который носил сумки и выгуливал собачку Ольги — тонкую, стройную, словно куколку.
Сверстники Владимира недоумевали: что он нашёл в этой скромной и сдержанной девушке? Но Владимир неукоснительно слушался её и, лишь вернувшись с работы, сразу искал встречи с Ольгой, лишь чтобы снова увидеть её небесные глаза.
Тем временем Тамара, которой Владимир давал надежду на взаимную симпатию, сходила с ума от ревности.
Она знала себе цену и была уверена, что Владимир — её парень, но внезапно он пропал, и Тамаре пришлось ждать его у проходной завода.
— Владимирочка, куда ты пропал? — взяла она его под руку и шла рядом. Владимир осторожно освободился и тихо сказал:
— Ты не ходи за мной, Тамара. Я правда пропал… Теперь у меня нет времени ходить с тобой в кино.,— А когда можно будет? – сделала вид, что не поняла Тамара.
— Никогда. Понимаешь? – растерянно оглядываясь, ответил Владимир и ускорился.
— Понятно… Другая, — прошептала Тамара с прищуром, полный ревности.
Она выяснила, где трудится девушка Владимира, и однажды встретила её у предприятия, где Ольга числилась бухгалтером.
— Значит, именно её Владимирочка выбрал вместо меня! – начала она колко, приближаясь к Ольге. Недавно видела вас вместе, и глазам своим не поверила! «Ни рожи, ни кожи», как говорят.
Ольга даже не успела ответить на наглость незнакомки, как внезапно к ним подбежал Владимир. Оттолкнув Тамару, он взял Ольгу за руку и уверенно повёл её по тротуару, словно ничего не происходило.
Тамара пыталась что-то крикнуть им вслед, но пара не обратила внимания.
— Кто это? Ты ей чем-то обязан? – спросила спустя несколько минут Ольга.
— Не слушай. Это одна из моих бывших… — улыбнулся Владимир, — я ей ничего не обещал, поверь.
— Да ты Казанова… — в лице девушки появилась грусть, — много у тебя таких? Не придётся ли мне отгонять гнев твоих брошенных красавиц?
— Думаю, что нет, потому что теперь я намерен всегда проводить с тобой как можно больше времени, — ответил Владимир, целовал её руки, — извини, что ты слышала её. Она не очень умна. Вот почему хорошо, что я с тобой, а не с ней…
Ольга посмотрела ему в глаза и произнесла:
— Она красивая… Даже очень. Странно, что ты…
Но он перебил её.
— Я сам решаю, кто для меня красив. Я не спорю о её внешности, но ты для меня – самая прекрасная и любимая… — он заметил её смущение и улыбку, затем аккуратно поднял её на руки и закружил прямо на глазах у прохожих.
— Не играй мной, как куклой, — рассердилась Ольга, — я против таких показушных поступков на людях. Так нельзя, Владимир… Пожалуйста.
Он какое-то время не слушал её и нёс на руках. Но когда девушка взглянула на него с мольбой в глазах, он поставил её на землю, после чего они свернули в парк. Там, усевшись на скамейку, Ольга вздохнула и сказала:
— Я хочу попросить тебя: если решишь прекратить наши отношения, скажи мне об этом сразу. Чтобы я сразу поняла.
— Откуда у тебя такие мысли? – взволновался Владимир.
— Так у тебя уже не в первый раз такое бывает. И, возможно, я не стану исключением… — она пыталась объяснить.
Но Владимир взял её за руки:,— Прошу тебя, не суди меня так строго. Обещаю, что до сих пор ни с кем не испытывал чувств и никому не говорил слов любви… Но сейчас хочу сказать тебе: ты самая нежная, добрая и красивая. Я люблю тебя… Ты веришь мне?
Ольга слегка пожала плечами, а в её глазах заблестели слёзы.
Она влюбилась в Владимира с первого взгляда и старалась тщательно скрывать свои чувства, насколько могла. Но теперь её глаза не обманывали — слёзы медленно выступали и стекали по щекам при одной лишь мысли о том, что когда-то им предстоит расстаться.
Он впервые нежно целовал её лицо, влажное от слёз, и ласково поглаживал по голове, по шёлковистым золотистым волосам, словно маленькую девочку.
Когда она немного успокоилась и притихла, положив голову на его плечо, он чувствовал себя по-настоящему счастливым и сильным, как настоящий гигант. Ведь у него была она — его Ольгушка, которая явно его любила!
Новость о том, что на дворе образовалась пара — жених и невеста, быстро распространилась, ведь Ольга и Владимир стали выходить вместе, держась за руки.
Часто их можно было видеть на балконе у Ольги, где они сидели на стульях и наслаждались летним вечером с чашкой чая.
— Вот и пришёл в себя наш сын, — с облегчением говорила мать Владимира, — наконец-то нашёл свою половинку.
— Ага, хоть и маленькая… Но мал золотник, да дорог, — улыбался отец, обнимая супругу, — и ты у меня невысокая, но любимая и родная…
Свадьбу сыграли в конце августа. Владимир не хотел больше откладывать, и Ольга согласилась с ним.
— Удивительно, сколько у него было девушек, а судьбу он встретил во дворе, сидя на лавочке! — дивились друзья Владимира.
— Главное, чтобы у них всё было благополучно, — желали соседи.
Молодые супруги жили счастливо. Родители радовались, что дети были рядом — на втором этаже. Особенно счастлива была мать, которая могла часто видеться с сыном и невесткой, помогать им и приглашать на ужин и чай.
Несмотря на свою миниатюрность, Ольга родила крепкого и здорового мальчика, весившего почти четыре килограмма.
Проходило время, сын подрастал, семья продолжала жить в любви и согласии. Владимир через несколько лет изменился: он набрал вес, появились залысины, морщинки и первые седые волосы.
Зато Ольга становилась только краше. Если в молодости она выглядела подростком, то к тридцати годам обрела округлость, черты лица стали нежнее и женственнее, манеры спокойнее, а движения плавнее.
Походила на поздно распустившийся цветок. Голубые глаза особенно ярко оттеняли светлую кожу, а улыбка придавала ей неповторимое очарование.
Муж продолжал любить её не меньше, а, возможно, даже больше, чем раньше. Он ощущал постоянную заботу, внимание и тепло с её стороны. Не проходило и дня, чтобы Ольга не обняла его, не приласкала и не спросила о делах и настроении.
На вопрос матери о жене Владимир неизменно отвечал:
— Моя Оляшечка — настоящее сокровище. Ласковая, умная, добрая. Иногда поражаюсь: как же я сразу её разглядел? Ведь мог и пройти мимо.
— Значит, это судьба. И хорошо, что ты не прошёл мимо. Такие встречи случаются не просто так. Слава Богу, — с удовлетворением вздыхала мать, — береги её. Раз вы близки душой — родные. Настоящая жена — и мать, и подруга, и любимая. Всё в одном. Когда меня не станет — ты найдёшь в ней опору и покой. Храни своё сокровище, если оно у тебя есть для счастья…
У каждого человека свои судьбы. Приятно видеть счастливые семьи и пары — это по-настоящему ценно.
Такие люди, словно солнечные лучи, согревают в любую погоду. Они улыбаются похожим, подают руку помощи и доброе слово…
