– Анна, она тебя эксплуатирует. Живёт за твой счёт и ещё требует свои права. Скоро сама станешь съёмщицей в собственной квартире.
Всё перевернулось в тот момент, когда я решилась на серьёзный разговор. Ирина сидела в кресле, вязала носки и смотрела сериал.
– Тётя Ира, нам нужно поговорить.
– Конечно, дорогая. Только дай досмотрю серию.
– Нет, давай сейчас. Это важно.
Она выключила телевизор и внимательно посмотрела на меня.
– Что произошло?
– Знаешь, прошло уже пять лет… Может, пора задуматься о том, чтобы найти своё жильё?
Лицо Ирины мгновенно изменилось. Глаза стали холодными, губы сжались.
– То есть ты меня выгоняешь?
– Я не выгоняю. Я предлагаю помочь тебе поискать небольшую квартиру. Буду поддерживать финансово, навещать тебя.
– Значит, я вам надоела. Мешаю молодой жизни.
– Дело не в этом. Просто мы хотим жить отдельной семьёй.
Ирина поднялась и прошлась по комнате.
– Отдельной семьёй… А кто забирал тебя из школы, когда родители работали? Кто заплетал косички? Кто сидел в больнице, когда тебе удаляли аппендицит?
– Тётя Ира, я помню и очень благодарна. Но это не значит, что ты обязана жить с нами всю жизнь.
– Всю жизнь? – она истерично рассмеялась. – Мне что, осталось мало? Можно было бы потерпеть ещё немного.
Разговор перерос в скандал. Ирина плакала, кричала, что её выбрасывают на улицу. Прибежала Тамара, пыталась успокоить всех. Сергей пришёл с работы и, услышав крики, молча направился в спальню.
– Ладно, – наконец сказала Ирина. – Я поняла, что здесь меня больше не хотят. Только дай немного времени, чтобы найти, куда идти.
Она заперлась в своей комнате и не выходила до самого утра. Я лежала без сна, ощущая себя самой никчёмной.
Но утром Ирина вышла, будто ничего не случилось. Приготовила завтрак, спросила, что купить к ужину. Будто вчерашнего разговора не было.
– Тётя Ира, ты подумала о том, что мы обсуждали?
– А о чём? – сделала невинный вид она.
Я поняла, что она решила притворяться, будто ничего не происходило.
Через неделю Ирина отправилась в районную администрацию. Вернулась довольная.
– Оформила справку о составе семьи, – сообщила она. – Для пенсии нужна.
Ещё через неделю к нам пришёл участковый.
– Мне нужно подтвердить, что Ирина Петровна здесь проживает. Для регистрации.
– Какой регистрации? – спросила я.
– Прописка. Она заявление подала.
Я была в шоке. Ирина стояла рядом с улыбкой.
– Ну что, мне же где-то регистрироваться надо. А я здесь живу.
– Но ты же временно здесь!
– Временно? Уже пять лет. Это не временно.
Участковый покашлял.
– Если человек фактически живёт по адресу, имеет право на регистрацию.
Я попросила Ирину выйти из комнаты.
– Она может прописаться без моего согласия?
– Если докажет, что это её фактическое место жительства, то может.
Когда участковый ушёл, я устроила Ирине скандал.
– Что ты творишь? Какое у тебя право прописываться в моей квартире?
– А где мне ещё прописаться? – спокойно ответила она. – Я здесь живу. Это мой дом.
– Твой дом? Это МОЯ квартира!
– Квартира твоя, а дом общий. Я тут не гостья, а член семьи.
Слова «член семьи» прозвучали как приговор. Ирина произнесла их с такой уверенностью, будто долго готовилась к этому разговору.