Владимир провёл пальцами по волосам, попрощался с приятелем и неспешно направился домой.
Он вырос здесь, в родном селе, затем уехал на учёбу, а мать поддерживала, как могла — заботилась о детях и помогала им. Год назад её не стало. Тогда Владимир возвратился, потрясённый горечью утраты, и к нему сразу же подбежали маленькие Павел и Лена: семилетний братишка обнял его за колени, а старшая сестра взяла за руку — словно говоря: «Теперь ты наш самый близкий человек».
Приходила тётя Светлана, давняя подруга матери, громко плакала, оплакивая сирот. Потом вдруг замолчала, вытерла глаза платком и сказала:
— Тебе надо жениться, Владимир. Ты теперь глава семьи, кормилец. Лучше выбрать женщину с ребёнком — будете на равных. Есть тут одна — Лариса Кравчук, живёт неподалёку. Может, ты её знаешь?
— Встречал когда-то… Но сейчас мне не до этого. И Лариса мне не подходит.
— Ну, Володька, особо выбирать не придётся. Она сама за тебя не пойдёт. Выйти замуж за парня — одно, а за того, у кого двое детей…
— Это Лена с Павлом — обуза?
— Не придирайся к словам, — смягчилась тётя. — Просто такова жизнь.
— Нет, тётя Светлана, я сам разберусь.
— Ну, решай. Лариса бы не отказалась, да и с детьми было бы проще.
Владимир промолчал, чтобы не вступать в спор. Теперь, шагая домой, он вспоминал тот разговор. В мыслях он видел ту девушку из Каролино-Бугаза, которая шла рядом с ним. Он помнил, как она подходила к машине, как смотрела на него, словно ожидая чего-то. Ему хотелось позвать её ещё раз, сказать что-то важное… но он не осмелился. Ведь для него дети — родные, а кому они нужны кроме него? Для неё же они чужие. Пусть она и свободна, но зачем ей такое?
Тамара каждый день ловила себя на мысли о тех серых, немного смущённых глазах. Она почти ничего не знала о Владимире, но так хотелось увидеть его вновь.
Стоя перед зеркалом, она невольно вздохнула:
— Вот и всё — пышка есть пышка. Пусть Ольга иногда ласково называет «пышечка», всё равно больно.
Когда в следующее воскресенье девчата снова собрались в райцентр, Тамара отказалась:
— Что мне там делать? — подумала она. — Если бы он хотел, давно позвал бы. А он молчит.
Рабочая неделя началась с раннего утра. В поле было много дел. Девушки после трудового дня устало упали на траву — кто присел, кто прилёг.
— Ой, Тамар, совсем забыла! — внезапно подлетела Ольга и, присев рядом, шепнула. — Тот парень, который на танцах был, просил передать, что зовёт тебя в следующее воскресенье. Там, говорят, приедет областной оркестр. Он интересовался: почему ты не пришла?
— Меня?
— Тебя, именно тебя! Приходил специально узнать о тебе!
— Тогда мы все поедем.
— Конечно поедем, но он будет ждать именно тебя.
Щёки Тамары покрылись румянцем. Сначала она ощутила радость, а затем сомнение: