— Прости, брат, не хотел я этого. Честно. Я ведь сначала даже не понял, что это твоя жена. Свадьбу-то я пропустил. Она сама подошла, разговор завела, а кольца у неё не было.
Оксана сняла кольцо потому, что пальцы у неё сильно отекали — всю беременность мучилась с отёками. Врачи говорили — давление, но дело было не только в нём.
То, что Оксана скрывала от Тараса и своё замужество, и беременность — Иван уже знал. Она сама призналась: мол, всё сразу поняла и голову потеряла. Поэтому кулаки в ход он пускать не стал, но и прощать Тараса вовсе не собирался.
— Я тебе не брат, — коротко бросил он и пошёл прочь.
Тем не менее за дочкой он следил — просматривал её фотографии в соцсетях, иногда подходил к детскому саду во время прогулок и наблюдал за ней из-за ограды. Внешне она пошла в него, а вот характером была вылитая Оксана: такая же упёртая и решительная — всегда добивается своего. Это трогало Ивана до глубины души.
Оксана умерла во вторую волну. Тогда она уже ходила с большим животом — снова вся отёкшая. Позже выяснилось: почки отказали полностью. Но почему-то врачи вовремя этого не заметили, и когда она оказалась в инфекционном отделении — было уже поздно. Проститься пришла даже Лариса — хоть она Оксану терпеть не могла, но смерти никому не желала, особенно матери своей внучки.
— Иван, ты обязан её забрать! — сказала Лариса сразу же после того как узнала о случившемся.
Дело было в том, что Ганна была официально записана на него — этого у него никто отнять так и не смог. Он исправно платил алименты и выполнял все обязательства как отец. Лариса напомнила ему об этом: по закону дочь его — тут сомнений быть не может.
В органах опеки сказали то же самое. Тут уже Тарас начал суетиться: побежал узнавать насчёт того, как бы ему Ганну себе оставить.
— Что значит «себе»? — строго спросила женщина с квадратными очками на носу и ярко-малиновой причёской. — У девочки есть отец.
Иван понимал: так оно всё и будет разворачиваться. Тарас явился к нему сам – измученный до предела: ещё более исхудавший чем обычно, с грязными спутанными волосами и щетиной на лице; длинные волосы он так никогда и не обрезал – хотя давно уже оставил все свои эзотерические увлечения позади…