— Но мне хватает, — спокойно ответила я. — На себя.
— На себя?! — фыркнула она. — А как же семья? А мой сын? Он ведь о тебе заботится!
Я не сдержалась и рассмеялась — громко, зло, почти в лицо.
— Заботится? Когда орёт из-за дезодоранта? Или когда запрещает купить курицу по скидке, потому что «денег нет», а сам айфон в кредит оформляет?
Галина вспыхнула:
— Не смей так говорить про Владислава!
А Владислав всё это время отмалчивался. Только глазами метался, будто выжидал, когда мы сцепимся окончательно, чтобы потом вынести свой приговор.
— А разве я соврала? — шагнула я ближе. — Ты ж его так воспитала: всё себе, а чужое — тоже себе.
Она резко поднялась с места.
— Ах вот как! Да кто ты вообще такая?! Ни рода у тебя, ни состояния! Если бы не Владислав, жила бы сейчас в какой-то коммуналке!
— А теперь вот семь миллионов, — произнесла я негромко.
Её лицо побледнело.
— Вот именно! — выкрикнула она. — И если бы не Владислав, ты бы в этих бумагах и разобраться не смогла! Всё через него оформим, чтобы ничего не потерять!
— Ничего не потеряется, — сказала я. — Я сама всё сделаю.
Владислав бросился к шкафу с документами.
— Где бумаги? Дай сюда!
Я преградила ему путь.
— Не трогай их.
Он схватил меня за руку и сжал так сильно, что стало больно.
— Я сказал: покажи документы!
Я вырвалась и оттолкнула его:
— Не смей ко мне прикасаться!
Кружка на столе снова полетела вниз и разбилась о пол. Осколки вперемешку с кофе растеклись по плитке. У меня дрожали пальцы.
Галина ахнула:
— Господи боже! Что вы творите?! Соседи же всё слышат!
— Пусть слушают, — бросила я. — Я эти деньги никому не отдам.
На следующий день я одна пошла к нотариусу. Владислав даже не заметил моего отсутствия: отсыпался после ночных криков. Оформление прошло быстро. Счёт открыла отдельно на своё имя. Карта уже лежала в сумке; пин-код знала только я.
Когда вернулась домой, началось настоящее безумие.
— Что ты натворила?! — набросился он на меня прямо у порога. — Я проверил! Ты оформила всё без меня?!
— Конечно без тебя, — ответила спокойно. — Это моё наследство.
— Наше! — взревел он. — Ты хочешь унизить меня?! Сделать из меня посмешище?!
— Ты прекрасно справляешься сам, без моей помощи, — сказала я тихо.
Он покраснел до ушей:
— Немедленно дай мне карту!
Я достала её из сумки и показала перед его лицом… а потом убрала обратно:
— Даже не надейся получить её.
Он рванулся ко мне и схватил сумку; начал рыться в ней судорожно. Я вцепилась в ручку обеими руками; мы тянули её туда-сюда как два идиота до тех пор, пока молния не разошлась и содержимое не рассыпалось по полу: помада, ключи от квартиры, телефон… документы… чек за хлеб на тридцать гривен…
Он заорал:
— Где карта?!
Я процедила сквозь зубы:
— Не скажу тебе никогда.
Он занёс руку для удара… но замер на полпути. Видимо понял: если ударит сейчас – уйду навсегда и уже точно не вернусь назад.
Стиснув зубы до боли в челюсти он прошипел:
— Ты ещё пожалеешь об этом…
Но ушла первой именно я. Собрала вещи – немногое: две сумки одежды да косметичка с документами внутри. Пока собиралась – он бегал за мной по квартире: кричал что-то бессвязное, хватал за руки…
— Ты никуда отсюда не уйдёшь! Это мой дом!
Я остановилась у двери:
— Квартира принадлежит бабушке… Нам она досталась потому что она оставила её мне по завещанию…
Он замолчал впервые за весь конфликт… Только губы подрагивали нервно…
Я вышла из квартиры и захлопнула дверь за собой так громко – будто ставила точку во всём прошлом… На лестничной клетке колени подгибались от напряжения – но сердце билось ровно… Внутри было странное чувство облегчения… Будто вытащили ржавый гвоздь из груди…
Но дальше стало только хуже…
Звонки шли один за другим – по десять раз на день… Сообщения валились одно за другим: «Вернись», «Без тебя пропаду», «Ты разрушила семью»… Потом пошли угрозы: «Одна ты ничего не добьёшься», «Я отсужу половину»…
Подключилась Галина:
– Оксанка… ты просто сейчас злишься… Мужчина должен распоряжаться деньгами… Подумай хорошенько – вернёшься…
Я слушала молча… Потом заблокировала обоих…
Сняла комнату у знакомой женщины… Маленькая такая комната – обои облезлые… Но зато своя… Вечером сидела на кровати с картой банка в руках – семь миллионов гривен на счету… И думала про себя: «А ведь могу начать заново».
Через неделю Владислав пришёл сам… Постучал тихо… Я открыла дверь…