— Ирина, мне необходимо с тобой серьёзно поговорить, — начал Алексей, стараясь сохранять спокойствие в голосе. — Просто выслушай меня до конца, ладно? Без перебиваний…
— По какому поводу? — спокойно спросила жена. — Что-то случилось?
— Вот именно! — раздражённо указал Алексей пальцем. — Я же только что попросил — не перебивай! А ты сразу…
— Извини, — сдержанно улыбнулась Ирина. — Я подумала, что ты уже перешёл к главному. Продолжай.
— Даже не знаю, с чего начать… В общем, там у меня полный хаос. Сергей настаивает, чтобы мама освободила квартиру.
— В смысле — настаивает? — удивлённо приподняла брови Ирина. — Он выгоняет родную мать из её же жилья? Ты серьёзно?
— Я сам в шоке, — вздохнул Алексей. — И не хочу вмешиваться. Ты знаешь, какой он у меня.
— Если бы мой брат попытался выставить маму на улицу — я бы ему шею свернула, — усмехнулась Ирина. — А твоя мама что говорит?
— Молчит… И я боюсь, что скоро она окажется просто без крыши над головой. Вот я и задумался…
— Только не говори, что хочешь её к нам забрать, — резко перебила Ирина, похолодев.
— Именно об этом я хотел поговорить, — встретился с её взглядом Алексей. Ирина резко подняла руку, словно воздвигая барьер между собой и этим разговором.
— Ты с ума сошёл? Почему бы не выставить из квартиры твоего Сергея? Есть законы, суд, органы опеки. Пусть мама подаст заявление!
— Она никогда этого не сделает. Ты же её знаешь…
— Конечно знаю. Это она тебя, едва ты из армии вернулся, выгнала на улицу, когда ты без работы был! А теперь — сына, тунеядца, — держит на руках и защищает!
— Ирина, это их дела. Я туда вмешиваться не хочу. Но и оставить её в беде не могу. Она ведь моя мать…
— Алексей, скажу прямо: я против. Если она появится здесь, спокойной жизни не будет. Я, прости, не готова жертвовать собой ради твоей мамы.
— Но я её люблю, несмотря ни на что. Не могу же бросить её!
— А я люблю себя! — Ирина посмотрела ему прямо в глаза. — Себя и своё спокойствие. И не собираюсь терпеть ещё одного диктатора под одной крышей. Всё, Алексей. Этот разговор окончен. Алексей, расстроенный, не стал спорить. Он надеялся, что жена поймёт, но всё получилось иначе. Ирина всегда была прямолинейной, но такого твёрдого отказа он не ожидал.
На следующий день
На работе Алексей позвонил маме. Сердце сжалось.
— Мам, привет… Слушай, я поговорил с Ириной. Она против… Я даже не знаю, как её переубедить. Может, действительно стоит поговорить с Сергеем по-мужски?
— Моего сына не трогай! — сразу рявкнула Тамара Ивановна. — Я не позволю обидеть его!
— Тогда чего ты хочешь от меня? Живите с ним, если он для тебя важнее.
— Не кричи на мать! — раздражённо ответила она. — Лучше скажи, кто в вашем доме хозяин? Ты или твоя Ирина?
— Мам, не в этом дело…
— В этом, сынок! Если ты мужчина, должен решать, а не ждать разрешения от жены! Что это за слабость?
— Я не хочу скандалов, мам. Если я тебя приведу, она устроит ссору. А мне этого не надо…
— Вот кто слабак! — прошипела она. — Спасибо тебе, сынок, за благодарность. Когда я окажусь на улице, знай — это будет твоя вина! — и повесила трубку.
Он несколько раз перезвонил, но она сбрасывала вызовы. Потом открыл контакт брата, хотел позвонить, но рука задрожала — передумал.
Продолжение
Вечером дома атмосфера была напряжённой. Ирина молча готовила ужин. Алексей сидел с телефоном, время от времени посматривая на жену.
— Иринь… — тихо начал он. — Может, хотя бы на время? На неделю-две… Пока я Сергею объясню…
— Нет, — даже не обернувшись, отрезала она.
— Ты же понимаешь, что я не могу просто так оставить мать…
— А я не намерена терять покой. Сколько лет я создавала это пространство — и всё ради того, чтобы она пришла и превратила его в ад?
Алексей замолчал. Он осознавал, что Ирина права. Но и чувство вины терзало его изнутри. Через два дня
Алексей решился: поехал к матери. Она открыла дверь с заплаканным лицом.
— Я не могу больше, Алик… Он кричит на меня, оскорбляет. Угрожает, что документы сожжёт.
— Мам, подай в суд. Или обратись в полицию.
— Я не могу, это же сын мой…
— А я кто, не сын?
Мать промолчала. Алексей взглянул на неё с горечью.
— Тогда мне нечем помочь. Ирина не примет тебя. Ты сама всё испортила — и с ней, и с нами. Но теперь тебе предстоит выбирать: либо ты защищаешь себя, либо продолжаешь жертвовать всем ради Сергея.
— Уходи, Алексей. Ты тоже предал меня.
Он ушёл. У ворот стоял, курил. Потом поехал домой.
Неделя спустя
Алексей сдался. Позвонил юристу. Узнал, что квартиру можно разделить, если есть основания. Мама в панике — отказывалась. Но он настоял: если не хочет оказаться на улице — пусть хотя бы оформит часть на себя и подаст на выселение.