Фактическое знакомство с тещей у Тараса состоялось, когда Людмиле исполнилось пятьдесят восемь, и она вышла на пенсию.
— Я бы и не уходила, — сетовала Людмила. — Меня буквально вынудили! Заставили!
— Мамочка, ну ты же сама знаешь — правильно всё! Ты ведь на работе жила! А теперь заслуженный отдых, — убеждала Ярина.
— А мне оно надо? — тяжело вздыхала Людмила.
С этого момента Тарас больше не позволял себе легкомысленных заявлений о том, что у него спокойная и адекватная теща.
Людмиле же некуда было девать свою неудержимую энергию. А тут как раз дочка с семьёй под боком! Внуки! Зять!
— Как же тут не помочь? Как же опытом не поделиться?
А то, что без её помощи и «опыта» они как-то прожили девять лет — это ведь никого не интересовало.
Разлад возник буквально на пустом месте. Всё шло спокойно, ничто беды не предвещало.
Просто Людмила смертельно заскучала в родных стенах.
Ни хозяйства у неё не было, ни огорода. Всё откладывала до пенсии. Пенсия пришла — а до весны ещё далеко.
Вот она и решила скоротать время у дочери. Собрала сумки, прихватила гостинцы и явилась во всей красе.
Первые дни приглядывалась: как живут, что делают. А потом решила одарить семью своими знаниями о том, как всё должно быть устроено правильно и по-настоящему хорошо.
Первый раз за советы поблагодарили, второй раз выказали уважение… Но она-то ждала действий! Ведь это были вовсе не рекомендации — а почти приказы!
Тарас как глава семьи решил расставить акценты и дать понять теще: её наставления слегка устарели для нынешнего времени.
— Начнём с того, — сказал он спокойно, — что средневековье давно позади. А ваш фольклорный сборник лучше оставить для сказок внукам перед сном!
И ещё прошу: давайте без крика в нашем доме. Мы привыкли к тишине и согласию. Не стоит нарушать такую хорошую традицию!
Говорил он это доброжелательно, даже с лёгкой улыбкой. Но Людмила восприняла его слова как личную пощёчину и глубочайшее унижение.
Во-первых – её проигнорировали! Во-вторых – ослушались! А в-третьих – ещё посмеялись над её авторитетом!
Она ведь привыкла быть главной на работе: уважение ей полагалось по статусу!
А институтов она действительно не заканчивала – всю жизнь провела в селе. Так что с тем самым «фольклором», о котором говорил Тарас, была знакома лично… И выдала от души:
— Да чтоб тебе пусто было! Чтоб ел ты да голодным оставался! Чтоб пил да жажду не утолял! Чтоб к земле тебя тянуло тяжестью змеиной!.. И чтоб…
Тут Ярина успела накрыть маме рот ладонью.
Она помнила эти мамины проклятия ещё с детства — кто только под них ни попадал… Там дальше шло про мужскую силу (или её отсутствие), про болезни всякие нехорошие, про семейные беды и общее жизненное проклятие вперемешку со здоровьем…
В итоге Ярина сопроводила маму обратно домой без лишних слов. А Тарас ещё долго отходил от этой сцены с тещей.
— Яриночка… но я ведь прав? Ну правда же? Я ничего обидного ей даже не сказал! Ни одного грубого слова! А она?! Да там такие проклятия были…
— Но ты же сам в это всё не веришь? — усмехнулась Ярина.
— Конечно нет… Но всё равно неприятно ведь…
На этом можно было бы поставить точку в конфликте. Однако Тарас почувствовал поддержку жены в этом щекотливом вопросе и решил продолжить обсуждать злобную тёщу при каждом удобном случае — думая, что Ярина полностью на его стороне.
Ярина понимала чувства мужа: обида его была искренней. Но слушать постоянные выпады против собственной матери становилось тяжело… Прямо сказать Тарасу «хватит» она пока не решалась — знала: он может обидеться уже на неё саму…