— Ты знала, что Оленька Мельник выходит замуж?
В голосе младшей сестры звучало такое торжествующее удовлетворение, что Полина сразу уловила — та нарочно позвонила первой, чтобы похвастаться: мол, маму она поставила в известность раньше всех.
— Замуж? — переспросила Полина, будто впервые слышала это слово.
— Ага. Кто бы мог подумать! Все думали, следующей на свадьбе будем у тебя гулять — а вот и нет!
Второй укол. Полине было тридцать два, а она всё ещё не была замужем. Зато Виктория давно устроила личную жизнь и весьма удачно.
— Здорово, — выдавила из себя Полина, хотя внутри всё сжалось. — А кто он?
На самом деле ей хотелось спросить совсем другое: кто этот человек, которому удалось сравниться с Анатолием? Ведь именно поэтому Оленька Мельник после его смерти так и не решалась на новые отношения — никто не мог дотянуться до планки отца. Он был хирургом. Причём не просто врачом — заведовал кафедрой. Красавец с внешностью киноактёра. И как он пел! Сколько жизней спас… Полина понимала мать: найти мужчину хотя бы отдалённо похожего на Анатолия было почти невозможно.
— Да ты его знаешь! Сосед — Мирон.
— Что?!
Полине даже показалось на мгновение, что она ослышалась. Мирон? Тот самый сантехник с лицом сельского выпивохи? Когда Виктория вышла замуж, Оленька Мельник продала просторную четырёхкомнатную квартиру в центре и разделила деньги между дочерьми поровну. Себе на долю купила небольшой домик в посёлке городского типа. Именно там и жил этот сосед Мирон — всё норовил помочь при переезде матери.
— Это ужас какой-то… — вырвалось у Полины.
— Почему ужас-то? — удивилась Виктория.
— Да потому что! Она серьёзно собирается выйти за этого… алкаша?
— Мирон вовсе не пьёт! — обиделась Виктория. — Он нормальный мужик. А ты со своими придирками так навсегда одна и останешься.
Полина больше не хотела продолжать разговор. Притворившись, будто её срочно вызывают по работе, она отключилась.
Скорая мчалась сквозь ночной город словно ковчег среди волн огней и теней. За окном мелькали витрины и фонари; Полина сидела на пассажирском месте, глядя в тёмное стекло перед собой, но видела совсем другое: образ матери рядом с обветренным лицом Мирона всплывал перед глазами снова и снова.
— Представляешь? — сказала она глухо, словно из другой комнаты доносился её голос. — Она хочет выйти за него замуж… За этого сантехника!
За рулём был Ярослав. Его молчание всегда казалось ей надёжным фоном: он слушал внимательно, лишь иногда бросая короткие взгляды в её сторону каждый раз, когда она отворачивалась к окну.
— Она точно не в себе… Ярослав… — продолжала Полина с тяжёлым выдохом воображаемого дыма (курить она бросила год назад, но жест остался). — Это же безумие какое-то! Или гормоны шалят? Надо её остановить… уберечь…
— Уберечь от брака? Или от сантехника Мирона? — осторожно уточнил Ярослав.
Конечно же дело было вовсе не в профессии Мирона или его внешности… Всё упиралось в фигуру идеального отца: тень Анатолия была настолько велика, что заслоняла собой любую попытку матери начать новую жизнь рядом с другим мужчиной. Для Полины любой претендент выглядел как насмешка над памятью о нём; а уж такой человек как Мирон – тем более.
— От всего сразу… Папа бы этого просто не пережил… Его вкус… его достоинство… И вдруг вот это?! Она специально так делает?! Не могла найти кого-то приличного?
— Полиночка… может быть всё не так уж плохо? – мягко произнёс Ярослав, продолжая следить за дорогой.
Полина повернулась к нему резко:
— Что ты имеешь в виду?
— Ну смотри сама: живёт одна… А Мирон может помочь по хозяйству – дрова нарубить там или кран починить… Опять же поговорить есть с кем вечером… Людям ведь нужна пара…
— Тогда почему у тебя до сих пор нет жены?! – резко парировала Полина.
Ярослав отвёл взгляд; ей даже показалось на секунду – он покраснел слегка под светом приборной панели. Странный он был человек…
– Надо туда съездить… посмотреть своими глазами кто он такой вообще… Может быть он просто охотится за её деньгами! Нужно открыть маме глаза!
Ярослав помолчал немного – видно было по нему: обдумывает каждое слово прежде чем сказать вслух:
– Давай поедем туда в субботу? У нас же смены сутки через двое… Я отвезу тебя…
Полине одной ехать совсем не хотелось – рядом с ним было спокойнее:
– Хорошо… Спасибо тебе большое…
Он только чуть кивнул головой – молча давая понять: благодарности ему ни к чему…
И тут рация ожила сухим голосом диспетчера – диктовали адрес вызова и симптомы пациента. Ковчег вновь превращался в машину скорой помощи под завывание сирены и пляшущий по мокрому асфальту синий свет мигалки…