Девица широко раскрыла глаза.
– А вы кто, женщина? С каким вопросом?
– Я Тамара Сергеевна. Жена Ивана Петровича. Того самого, с которым вы в парке грибы в несезон собираете и в кино вместе ходите.
Оля вскрикнула, румянец мгновенно исчез с её щёк.
– Жена?! А он мне говорил, что холостяк! Вдовец, мол! Что жена его от дифтерита умерла три года назад! Честное пионерское!
Тамара Сергеевна даже растерялась. Ожидала она чего угодно — истерики, нахальства, презрения. Но не такого искреннего, почти детского ужаса.
– Дифтерит? – переспросила Тамара Сергеевна. – Да я жива-здорова, Оля! Вот посмотри, какой у меня живот от пельменей, совсем не похожа на больную, а уж тем более на покойницу!
Оля расплакалась. Не показушно, а по-настоящему, всхлипывая.
– Ой, Тамара Сергеевна, простите меня, глупую и бестолковую! Я же не знала! Честно! Он такой солидный мужчина, рассказывал про несчастную судьбу… Я думала, что спасаю его от одиночества!
И домой к себе не водил, говорил — всё напоминает о жене, давай у тебя будем… Ну то самое делать… Больше ни-ни! Клянусь! Всё ему скажу, никогда с женатыми не водилась, а тут вышел такой конфуз!
И, перекрестившись, словно защищаясь от нечистой силы, Оля стремительно бросилась прочь.