Валерия старалась говорить максимально ровным и сдержанным тоном, хотя внутри всё кипело от боли и негодования.
Она аккуратно надела куртку на дочку, застегнула молнию до самого подбородка, поправила шапочку с помпоном, которая съехала набок.
Маргарита стояла молча, внимательно глядя на маму своими большими карими глазами — такими же, как у Тараса. При этом Валерия снова ощутила, как в груди поднимается волна ярости при одной только мысли о том, что этот человек — отец их ребёнка — мог так низко и хладнокровно предать их семью.
Тарас появился в проёме между прихожей и гостиной. Он переминался с ноги на ногу, не зная, как начать разговор.
По выражению его лица было ясно: он отчаянно пытался подобрать хоть какие-то слова — объяснение или оправдание. Но всё тщетно.
Его губы беззвучно двигались, но ни один звук не вырывался наружу. Он выглядел жалким и растерянным — совсем не тем уверенным работником судостроительного завода, за которого Валерия вышла замуж семь лет назад.
Но сейчас она не желала слышать от него ни одного слова: никаких оправданий, извинений или попыток сгладить ситуацию.
Закончив одевать Маргариту, Валерия накинула своё пальто — то самое, которое даже не успела снять после возвращения домой. Взяв дочку за руку, она вывела её из квартиры на лестничную площадку.
Перед тем как закрыть дверь за собой, она обернулась к мужу и посмотрела прямо в глаза. В её взгляде не было ни слёз, ни истерики — только ледяная решимость.
— Мы с Маргаритой погуляем час или чуть больше. Зайдем на детскую площадку возле Дома культуры, — произнесла она чётко и спокойно. Каждое слово звучало как приговор. — Когда мы вернёмся домой — тебя здесь быть не должно. Собери вещи и уходи: к матери своей иди или к дяде — мне всё равно. Но в этой квартире тебе места больше нет.
Тарас кивнул молча. Он даже не пытался возразить: понимал слишком хорошо — любые слова сейчас бессмысленны.
***
Валерия вместе с дочкой направилась по улице Ломоносова в сторону проспекта Морской Славы — там находилась ближайшая автобусная остановка напротив кинотеатра «Украина».
Хотя было всего около половины шестого вечера, осенние тучи уже сгущались над городом. Уличные фонари вспыхнули автоматически вдоль дороги и залили тротуар мягким жёлтым светом.
Ветер усилился: он трепал волосы Валерии, пробирался под воротник пальто и приносил с собой влажный солоноватый запах моря и верфей — запах родной для каждого жителя Одессы.
Рядом шла Маргарита: крепко держалась за мамину руку и молчала; лишь изредка бросала взгляд снизу вверх на её лицо.
На остановке у Морского вокзала почти никого не было: только пожилая женщина стояла под навесом в углу да кута́лась в платок от ветра.
Они сели рядом на холодную металлическую лавку со стертым покрытием на подлокотниках; сидеть было неудобно и зябко.
Валерия застыла неподвижно: её взгляд упёрся в рекламный щит напротив дороги. На нём девушка в купальнике сияла улыбкой во весь рот и приглашала всех желающих посетить новый фитнес-клуб.
Она словно окаменела: тело отказывалось двигаться даже чуть-чуть; голова будто налита свинцом… Перед глазами вновь всплывали строки той переписки одна за другой – складываясь в страшную картину предательства.
Елена… Её младшая сестра… Та самая девочка из коммуналки; та самая школьница-худышка с косичками… Она ведь всегда защищала её – от обидчиков во дворе и строгих учителей; помогала делать домашние задания; устраивала потом через знакомых работать вместе – в ту же страховую компанию…
И Тарас… Муж… Отец ребёнка… Человек рядом семь лет…
— Мамочка!.. — Маргарита теребила рукав пальто настойчиво: девочка видела мамино оцепенение. — Мам! Ну скажи что-нибудь! Мамочка!
Но Валерия оставалась безмолвной – будто язык онемел навсегда…
В голове зияла пустота – такая глухая и безжизненная… словно кто-то вытер ластиком все мысли разом… оставив лишь это тяжёлое оцепенение…
И только слёзы медленно катились по щекам – одна за другой… Солёные дорожки стекали вниз… капали на воротник пальто… оставляя тёмные пятна на ткани…
Эксклюзивный рассказ: «Месть невесты»
Подборка рассказов для вас: